— Приветствую тебя, Привратник, — старуха, нараспев, принялась читать что-то вроде заклинания, подталкивая мальчика вперёд.
— Приветствую тебя, Жрица Хаоса, — голос тролля больше напоминал рычание огромной собаки, — ты можешь войти.
— Иди вперёд, не оглядывайся, — пошептала женщина, — иди. Иди.
Ну, иди же!
Волна огня неслась сплошной стеной, глотая стены коридора. Стало так жарко, что мгновенно раскалившийся воздух начал резать лёгкие при каждом вдохе.
Мальчик остановился, смотря, запрокинув голову, в морду подслеповато щурившегося тролля.
— Приветствую тебя, Привратник Тени. И-огин…симар`дэин. Эст.
Тролль захохотал, запрокинув голову. Мальчик присел, в ужасе оглянувшись на старую женщину, стоявшую, широко раскинув руки.
Стена огня ревела за её спиной, остановившись, сдерживаемая невидимой преградой.
— Иди! Забери его, Привратник!
Перед тем, как огромная лапа сомкнулась на запястье и втянула его в проём двери, мальчик увидел, как невидимая преграда треснула.
Языки оранжевого огня начали пробиваться вперёд, завиваясь вокруг рук старой женщины.
— Иди!
Дверь захлопнулась
я стоял на краю огромной площади, окружённой циклопическими колоннами.
Ночное небо над головой без единой звезды...
крики сверчков грандиозным хором...
У меня закружилась голова, я схватился за истёртый камень, чтобы не упасть.
— Тихо, тихо, — рука схватила меня за плечо, поддерживая, отрывая мою ладонь от камня, — ничего здесь не трогай.
Бледный потащил меня вдоль полупрозрачных фосфоресцирующих колонн, ночь изливала на нас запахи спящего сада. Я начал различать лес, начинающийся сразу за колоннами: между ветвей плясали огоньки, доносилась музыка и смех.
— Тень не вся так красива и чарующа, — прошептал Бледный и подтолкнул меня вперёд.
В центре площади у подножия Камня, светящегося мягким золотым сиянием, застыли две фигуры.
Тролль аккуратно подтолкнул мальчика к ним, под взгляды двух пар глаз цвета расплавленного серебра.
— Человеческий ребёнок, — голос зазвенел хрусталём, — подойди ближе.
Только сейчас я понял, насколько Они были высокими, даже тролль, если бы мог разогнуть свой горб, пришёлся бы им только по грудь.
— Твоя а`нгу принесла свою жертву, чтобы мы могли дать тебе приют. Ты знаешь, кто мы?
Мальчик кивнул, продолжая прижимать к себе игрушку... сколько же ему было лет?
— Пять. Достаточно молодой, чтобы стать очередным Томом Лиином… но слишком старый, чтобы Вода Теневой стороны могла отбить мне память. Как видишь, мне удалось вернуться.
III.
Я снова стоял на песке напротив Бледного. Существо перебралось к его ноге и теперь сидело, раскачиваясь и что-то напевая.
— Я всё равно не понимаю, чего ты хочешь от меня.
— Всё имеет свою цену, — Бледный протянул мне погнутый серебряный браслет, покрытый чернёным узором, — я хочу, чтобы ты спустился к озеру и снял одну из печатей.
Я непонимающе уставился на него.
— Ты. Наденешь браслет. Спустишься к озеру. Снимешь печать, которую в своё время наложили, чтобы Силы, неподвластные Свету или Тьме, не могли просочиться в наш мир, — медленно повторил Бледный, — таких печатей очень много. За твоей спиной одна из них. Круги обозначают их близость.
— И что потом? — спросил я, держа в руках браслет и думая, что всё это похоже на бред.
Нырять в озеро, что ли, заставит?
— Потом… если тебе так интересно, то я получу возможность восполнять свои силы и смогу дальше привносить немного хаоса в расчёты разжиревших Белых и Чёрных. Что ты так смотришь на меня? Всё создано во взаимодействии множества Начал. Свет и Тьма лишь одни из многих, хоть и возомнившие себя полюсами баланса.
Бледный рассмеялся, Существо вторило ему визгливым подвыванием.
— Тоже мне. Наш мир находится в единственной возможной точке равновесия, бред. Единственно верно то, что они смогли договориться между собой и как-то поделить сферы влияния. Их хвалёное равновесие вылилось в мир, стоящий на двух опорах, вместо множества. Тени ушли на свою сторону, остальные спрятались или заснули… или попытались адаптироваться.
Браслет в моей руке начал нагреваться.
— А что будет, если я откажусь тебе помогать?
Бледный перестал улыбаться, его лицо замерло, снова став похожим на маску.
— Тогда с первыми рассветными лучами я умру. Другого подходящего Видящего в пределах досягаемости просто нет, действие Усилителя кончится, и раны просто убьют меня. Уже окончательно. Вместе с моей смертью, кстати, исчезнет и сила, удерживающая лезвие над твоей маленькой подружкой.