- Не инклюз, но тоже остроумно.
Цепочку сорвали с шеи, невидимый выругался
«Наверное, обжёгся».
Силы разом оставили Авилова, а боль в спине пропала. Он почувствовал, как тело немеет, и неудержимо клонит в сон.
- Куда его теперь?
- С собой... выбросим по дороге...
Авилова потащили за ноги, не заботясь о том, что его голова начала биться о ступеньки.
- Кто знает...
Удар
...что эта ведьма...
Удар
...ещё в него засадила...
Удар о последнюю ступеньку выбросил Авилова прямо во тьму. Сознание покинуло его.
II.
Металлический пол вибрировал, периодически сотрясаясь. Тошнота накатывала с новой силой, когда наручники впивались в запястья, да ещё и что-то скрутившее и прижавшее к друг другу локти.
- Вы не представляете, с кем связались, - тихо сказала Светлана, борясь с тошнотой и болью, сводившей всё тело.
Удар, пришедшийся прямо в живот, рвота, не дающая вздохнуть, и тот же мужской голос:
- Ещё раз откроешь свой рот – заколочу в глотку все зубы. А потом одену намордник.
Света сжалась. Страх, непривычный и лишающий сил.
Четверо, напавшие на неё в подъезде, несомненно были людьми, она это чувствовала.
Какие-то крохи Зрения едва-едва проявляли их ауры, серо-стальные, гладкие, без единой трещинки - ауры истинных воинов, способных убить человека не раздумывая. Но ни единого огонька Силы,
ни одного амулета или чего-то сверхъестественного.
Её взяли обычные люди. Михай, когда она выберется будет вспоминать до конца своих дней.
Фургон занесло на повороте. Светлана скользнула по полу и упёрлась плечом в ноги одного из похитителей. Она посмотрела на него снизу, пытаясь что-то разглядеть за стёклами солнцезащитных очков. Он наклонился и ударил её по щеке. Ни один мускул не дрогнул на его лице, а в голосе по-прежнему не чувствовалось ни одной эмоции.
- Смотреть в пол. И ни звука. Я не шутил про намордник.
Это не просто люди. Их проинструктировали про все возможные попытки воздействия, а ещё при любой попытке сконцентрироваться наручники начинали нагреваться.
Светлане снова стало страшно. Кто бы ни были эти четверо, дело своё они знали.
«Неужели Белые снова используют наёмников?».
Фургон снова тряхнуло, и машина остановилась.
- Прибыли.
Лязг двери и Светлану, грубо подняв за локти, явно намеренно причиняя ещё больше боли, выволокли во двор, обнесённый высоким кирпичным забором.
Естественно, она сразу узнала и старую берёзу, и дом, уставившийся на неё провалами тёмных окон.
Ковен.
- Вперёд. Не смотреть по сторонам.
Первый труп валялся окровавленной грудой прямо у террасы. Светлана не узнала лица, залитого кровью, изувеченного до неузнаваемости.
Её протащили мимо тела в дом, и ужас вытянул последние силы.
В Ковен входило Четырнадцать - Трое, как и сама Лесина были Легатами, способными дать серьёзный бой любому противнику.
Кто или что вломилось в Дом, разнося в щепки мебель, опаляя и проламывая стены, срывая с петель двери, каждая из которых несла на себе Печати, Светлана не понимала.
Михай и Анна лежали рядом на залитом кровью ковре гостиной.
У двери, ведущей в библиотеку, распростёрся во весь рост Иппа.
- Твари.
Новая пощёчина. Потом ещё одна. Ещё.
Слёзы полились градом, Светлана перестала что-то соображать, а мужчина бил её снова и снова, издевательски, достаточно сильно, пока двое других держали её на весу – отпусти они её, ослабевшие ноги не выдержали бы, и Светлана упала бы прямо на кровавые разводы.
- Хватит. Она и так уже не в себе.
Короткий смешок, и в голосе её мучителя вспыхнуло злорадство
- Это так, разминка, пошли, даму уже заждались.
Библиотека напоминала поле боя. Похоже, что-то взорвалось здесь, уронив и разбив все шкафы, скинув книги на пол. Переплёты жалобно хрустели под ногами четверых, ведущих Светлану к провалу в стене, который раньше был скрыт одним из разбитых шкафов.
Лестница, знакомая каждой ступенькой, скользкая от крови. Вниз. Ещё один пролёт. Запах меди, бьющий в нос.
Подвал.
Святилище. Залитое непривычным режущим белым светом операционной.
Её бросили на пол, новая волна боли свернула тело узлом, а потом на неё навалился Холод.
- Что же вы так грубо с женщиной? – в новом голосе не было ничего, что бы напоминало человека. Даже лишённая сил, избитая, Светлана понимала, что не хочет поднимать голову и смотреть на того, кто сверлил её взглядом, тяжёлым, словно пресс.