Вместо стандартного набора красных выпуклых линз он обзавёлся всего парой, обычной парой ничем не примечательных человечьих глаз. Глаза смотрели как будто с пониманием и некоторой благосклонностью. Они моргали на несуразном паучьем теле, они вроде бы даже полнились слезами.
Василиса взглянула в эти глаза своими, от ужаса расширенными. Громко икнула и, недолго думая, отключилась.
Паук раздосадованно перебрался поближе к «жертве», устроился рядышком, на шёлковых покрывалах, заодно их смяв, а кое-где даже разорвав (спасибо острым хитиновым наростам). Пошевелил жвалами и извлёк из складок одеяла тонкую книжку в мягком переплёте, нечаянно проткнув её насквозь.
До своей кончины она представляла собой методическое пособие по психологии.
«Найти общий язык с зомби, мутантами, нравственными уродами и прочей нечистью. Десять способов улучшить межличностные коммуникации» – гласила незатейливая обложка.
После общения по душам Масаронг выделил Василисе этот ширпотреб из своей секретной библиотеки. И вот незадача: похоже, паук напугал девицу ещё до того, как она приступила к изучению методички.
Хотя может, оно и к лучшему. Не будет забивать себе голову всякой чепухой.
Когда она очнулась, передние конечности мохнатого монстра трансформировались во вполне себе человеческие руки. Две крепких жилистых руки держали пособие по психологии на странице пять, а взгляд заинтересованно бегал по строчкам (там, где эти строчки уцелели, ибо книга была нещадно продырявлена посередине).
– По идее, сейчас ты должна нечеловечески визжать от ужаса. Но, видимо, у тебя нет сил, – констатировал паук. – К тому же, это неконструктивно. Не беспокойся, максимум пара дней в таком нелепом виде – и я стану собой.
– Да кто ты такой? – слабо проговорила Василиса.
– Я Хоанфи, – изрекло чудище, не отрываясь от чтения. – А занятная книженция… Слушай, кто её тебе одолжил? Попроси у него что-нибудь ещё того же формата.
– Хоанфи? Что?! – вытаращилась на него Василиса, цепенея от потрясения. – То-то я думаю, почему голос знакомый. Но как тебя угораздило? Что с тобой произошло?
– Прости, пока я не могу говорить на эту тему. Очень… тяжело, – выдавил тот.
– Ладно-ладно. – Она слезла с кровати и на негнущихся ногах прошла к окну, чтобы его закрыть и задёрнуть шторы. С улицы в комнату вливался полуденный зной. Весьма нежелательный для человека, который собрался трезво оценить то, что лежит за гранью понимания и в принципе с трудом поддаётся оценке.
– Не боишься, что кто-нибудь войдёт и тебя засекут? – спросила Василиса.
– Не боюсь, – не размыкая челюстей, самоуверенно пробасил паук. – Но опасаюсь, – помедлив, добавил он. – Пока я не восстановлюсь, разреши мне прятаться у тебя под кроватью. На люстре вниз головой всё же не так удобно. Кроме того, там я у всех на виду.
Что поделать? Пришлось разрешить. Правда, Василиса никак не могла отделаться от мысли, что однажды ночью эта жуткая нежить, которая зовет себя Хоанфи, вполне может её придушить, повиновавшись внезапно вспыхнувшим первобытным инстинктам. Утром на постели обнаружат её хладный труп, Дивина, Масаронг и Пирэйн будут убиваться, Фанпайя равнодушно пожмёт плечами, шут уронит слезу, и дело будет кончено: её, злополучную принцеву невесту, с помпой похоронят на королевском кладбище.
Реальность оказалась куда более красочной, и трагедии здесь явно места не было.
Днём Василиса тайком таскала пауку еду, потом в комнату заглядывала Дивина, и они, как две особо опасные заговорщицы, делились соображениями касательно того, кто же всё-таки преступник и почему люди из города и окрестных деревень продолжают пропадать без вести. А паук тихонько сидел под кроватью и наматывал информацию на ус, не решаясь показаться Дивине в своём отчасти изменённом, а потому ещё более пугающем обличье.
Ночью же, когда жизнь замирала под веянием прохладных муссонов и Василиса погружалась в глубокий сон, из-под кровати высовывались три пары огромных паучьих ног и пара человеческих рук, чтобы поправить выбившуюся простыню или подоткнуть спящей одеяло.