Василиса опасливо подобралась к порогу.
– Хочешь попасть к акулам на обед? Нет уж. Давай подыщем более подходящий портал.
Хоанфи ужаснулся тому, что увидел, и поспешно захлопнул дверь. В следующую они заглядывали уже с предосторожностями. Мало ли, вдруг там осуществляется сеанс чёрной магии или варварский набег на мирную деревушку?
За дверью номер два вздыхала большая грустная собака. Она сидела, примяв траву возле мшистого валуна, а на заднем плане блеяло стадо овец. А еще дальше вольный ветер пригибал верхушки шелестящих деревьев, волнами ходил по лугу, гнал в даль белоснежные кучевые облака…
Умилившись, Василиса протянула руку, чтобы погладить печального пса, и пёс её вроде как заметил – иначе с чего бы ему радостно вилять хвостом. Но Хоанфи резко оттолкнул её и закрыл дверь. В его взгляде как будто ревность промелькнула. Что-то вроде: «Лучше меня погладь вместо этой тоскливой морды».
– Не сейчас. Давай исследуем всё до конца, – сказал он и расторопно направился к подъезду в противоположном доме. Ишь какой деятельный!
Кладка на той стороне была увита плющом, под каменным навесом мелодично звенели колокольчики.
– Та-а-ак, а что у нас тут? – по-хозяйски осведомился Хоанфи у бронзового льва, в раззявленной пасти которого обнаружилось тяжёлое кольцо.
За дверью под номером три был уже знакомый грот, где скакал маленький зелёный камнеед и мягко сияли сигремафоры.
– Ах! – сказала Василиса.
– Хлоп! – сказала дверь аккурат перед её носом.
– Та-а-ак, – потирая ладони, сказал Хоанфи. – Баланс сходится. Баланс почти сошёлся.
– Ты о чём?
– Если за одной из оставшихся дверей будет дворец, я совершенно точно знаю, куда мы попали.
В следующей локации, и впрямь, оказался дворец. Точнее, спальня Василисы, залитая закатным светом (видно, приходила горничная и раздвинула шторы).
– Итак, дриада, внимание: мы с тобой в локации порталов! – торжественно подытожил Хоанфи, как бы невзначай приобняв спутницу за плечи. – Отопри любую дверь, и сможешь попасть отсюда куда угодно, – вкрадчиво зашептал он с интонациями, присущими ушлым аферистам, чья цель – развести вас на деньги. – К акуле в пасть, к принцу во дворец, к ушастому твоему… Куда только пожелаешь.
Василиса извернулась, уклонилась от назойливой близости и самостоятельно двинулась по улочке вдоль домов – опрятных, сказочных, будто с рождественской открытки сошедших.
В последнее время у неё наблюдались прямо-таки шикарные перепады настроения, которое колебалось от «не трогайте, царевна устала» до «вообще-то, я слабая женщина и хочу нежности». Переключалось всё это в случайном порядке.
Сейчас «царевна» внезапно «устала». Но для Хоанфи, как для существа стабильного, проделки её разума были непостижимы.
Он хмуро пронаблюдал, как Василиса исследует улицу в одиночку. Набрёл на брошенный прилавок с деревянными ангелочками ручной работы, уселся на скамью и, переплетя на груди руки, принялся меланхолично созерцать, как открывается то одна, то другая дверь.
Того, что прячется за дверями, он не видел. А Василиса видела – и не переставала поражаться. Сначала перед нею предстало огромное осеннее дерево, клён, светящийся во тьме. Под клёном, прислонившись к стволу, как ни в чём не бывало, пила из большой кружки дамочка, а возле дамочки скакали маленькие шустрые псы. В небе ярко сияли звёзды и медленно плыл неведомый летательный объект, похожий на грушу.
Ох, как же не хотелось эту дверь закрывать! Василиса сглотнула, сделала над собой усилие и всё-таки перешла к следующему порталу. А там… Вишни в цвету, снегопад из розовых лепестков, шёпот ветра в ветвях и… упс! Нехорошо подглядывать за влюблёнными, но тут пересилить себя не удалось: мужчина, одетый в чёрное, сжимал в объятиях девушку, и они целовались. Волосы девушки кудрявыми волнами струились до пояса, она обвила руками шею мужчины и явно не желала останавливаться.
Всего единожды человек в чёрном открыл глаза и глянул прямо на Василису – так пронзительно, что по всему её телу пробежала дрожь. Поскорее захлопнуть проклятую дверь. Скорее же! «Хлоп!»
Получилось громче, чем она рассчитывала. Опасный портал. Опасные глаза. И мужчина… Она еще долго будет видеть его во снах.
Василиса встряхнулась, отогнала мысли (а те, надо сказать, носили весьма пикантный характер) и перебралась к очередной двери. За нею обнаружилось нутро просмоленного деревянного дома. На спинке старого дивана величаво восседал откормленный чёрный кот, и у него тоже были те ещё глазищи. Возле камина вполоборота сидела женщина и почему-то разговаривала с банкой.