«Одну душу на вынос, пожалуйста. Да, заверните. С собой».
Она тянула к нему руку, но вовсе не затем, чтобы помочь. Его пальцы вцепились ему же в горло. Он как будто пытался перекрыть канал, откуда выходила, белёсым дымком струилась его душа.
Он страшно выкатил глаза, спазматически разомкнул запёкшиеся губы и с хрипом исторг из себя:
– Пощади!
Раскаивался он? Как бы ни так. Но Василиса уронила руку, будучи не в состоянии продолжать. Её охватил холод. Её било крупной дрожью. На всей планете и у неё внутри словно наступил ледниковый период. Она окоченела до позвоночника, до самой сердцевины своего естества.
– Не надо так, – уговаривала она себя. – Никто этого не заслуживает. Особенно я.
Опомнившись, время отпустило педаль тормоза, дало по газам и понеслось навёрстывать упущенное. В зале зашевелились, загомонили, начали выкрикивать лозунги, но затем разочарованно загудели: поединок отменялся.
Похититель пронзил Василису смертоубийственным взглядом и, горбясь, бочком проскользнул к дверям, чтобы вывалиться на улицу, где как раз припустил дождь.
– Чего это он? – переговаривались панки.
– Струсил, – заключили готы и с похоронным видом уселись обратно за столики.
Завизжали ножки стульев по паркету, где-то по пустой шершавой тарелке проехалось зазубренное лезвие ножа – идеальная заключительная партия для сегодняшнего спектакля.
Чувствуя в теле сильнейшую слабость, Василиса подобралась к подруге – по-прежнему спящей глубоким, безмятежным сном. Межбровные морщины на её лице заметно разгладились, будто Дивина поняла, что опасность миновала.
– Что ж ты такая тяжёлая? – прокряхтела Василиса, сражаясь с силой гравитации.
Взвалить изобретательницу себе на плечи было не лучшей идеей. Она плотно поела, хорошо выпила, и веса ей наверняка добавляли грандиозные замыслы, которые ворочались в её гениальном мозгу.
– Давайте помогу, – неожиданно вмешался высокий лохматый парень. От него за версту веяло лёгкостью и беспечностью. Он был как канатоходец, умело балансирующий над мирской бездной, устремлённый сердцем к облакам.
«Дадкалато! – ужаснулась Василиса. – Тебя тут только не хватало!»
Дадкалато-из-прошлого, судя по всему, её не узнал. Буквально только что он видел её на пляже, мокрую и безобразную. И наверняка не вглядывался в лицо. А даже если и вглядывался… Куда той нежной пташке до нынешней Василисы с проколотым носом, инфернальным боевым окрасом и неформальным, дикарским прикидом! Всякий порядочный человек от такого шарахаться должен.
Но шут, похоже, был не из порядочных.
Глава 23. Кто я без тебя?
Дадкалато и Дивина у него на руках смотрелись довольно-таки гармонично, прямо картинка в рамке.
– Куда нести? – спросил шут.
– А вон туда, к машине вре… К зелёной машине, – поправилась Василиса, отгоняя от себя неуместные мысли о вторых половинках, совместимости и прочей чепухе.
Под задним сидением, в клетке, их поджидал сердитый гусь.
«Ну чего так долго? Га-га! У меня воздух почти закончился! Га-га-га! Я вас всех урою! Гы-гы-гы!»
– У, какой забавный, – заулыбался Дадкалато, сгрузив Дивину на кресло. И сунул палец к прутьям клетки. Это было ошибкой. Рассерженный Джулиус изловчился и больно его цапнул.
– Уй! Тварюга кусачая! – с немеркнущей улыбкой отшатнулся шут.
– Спасибо за помощь, – сказала Василиса. – Думаю, нам пора.
– Увидимся! – помахал рукой Дадкалато. Формальный жест, ничего не значащие слова. Но знал бы он, насколько окажется прав…
Василиса залезла на водительское сидение, захлопнула дверцу и повернула ключ с брелоком в виде дутого сердца, внутри которого в тягучей жидкости плавали блёстки.
Что делать дальше, она понятия не имела.
– Ох, вот засада! – процедила она. – И куда тут теперь жать? Как нам домой-то попасть?
Лёжа на спине и не разлепляя век, Дивина вдруг согнула в локте руку и выставила указательный палец.
– Правый рычаг на себя, потом вдави левую педаль. Выставь на хронометре дату… А, она там стоит. Ещё про чёрную кнопку не забудь. А то вмажешься в какой-нибудь столб, придётся штраф платить… И будет полный вынос мозга.