Хотя, вполне возможно, всё просто должно было произойти именно так...
Вернувшийся из поездки Мариус сообщил Томасу шокирующие вести. Он сказал, что видел Мэри, но она не захотела с ним разговаривать, слишко сильно куда-то спешила. Тогда он и решил за ней проследить: она отправилась в некое злачное место, в какой-то кабак, где стала петь безвкусные народные песни. Ей аккомпонимировал молодой человек непрезентабельного вида, пытаясь выжать из расстроенной гитары более-менее мелодичные звуки, что не слишком-то хорошо у него получалось.
Том слушал, но пока что не слышал. Ночью он написал письмо Мэри, спросил, как у неё дела в балетной школе, в которую, по её словам, она поступила, которая, по словам Мэри, занимала всё её свободное время. Также спросил, как прошла её встреча с Мариусом.
Через одиннадцать дней пришёл ответ. Мэри написала, что у неё всё хорошо: в балетной школе учиться тяжело, но ей нравится... Мэри также упомянула, что Мариус на встречу не пришёл, хоть она и прождала его на улице на назначенном месте чуть ли ни целый час.
А, ещё!.. Мэри посоветовала Томасу больше доверять людям, ей казалось, что это поможет ему обрести счастье.
Всё её письмо ('Лживое письмо!'- с ужасом воскликнул Томас) выглядело как одна злая насмешка. Теперь, проводя ночи в библиотеке, он больше не занимался: 'Интересно...'- с холодным, как бритва, рассудком думал Томас,-'Всё с самого начала было ложью или всё-таки было хоть что-то настоящее... Было ли в моей жизни хоть что-то настоящее?!'
...Мэри не могла понять, что происходит: Томас был на неё за что-то обижен, письма посылал крайне редко и как будто бы нехотя, но каждое его слово вдруг стало обладать над ней какой-то неведомой силой, каждое его слово могло вмиг заморозить её, так просто могло сломить Мэри изнутри...
Томас пока что не решался прекращать их переписку: то ли ждал, когда Мэри во всём признается, то ли не хотел расставаться с последней частичкой радости в своей жизни. Но рано или поздно он всё же должен был положить всему конец...
-Удержи меня, хоть хочу уйти...
Мэри, без тебя - я собьюсь с пути!
-Не держу тебя, ведь в том толку нет,
Будет больно мне - это мой ответ.
-Как ты можешь так говорить со мной?
Это был нам знак - встреча той зимой.
-Да, я плачу, Том, а слезы - из льда,
Опустел мой дом, в нем живёт беда...
-Как же можешь ты быть такой, такой?!
Воплощение мечты стало вмиг пургой!
-Что сказала не то? Ты жесток теперь.
Идеал - ничто, ожидания - дверь.
-Ты обманщица, да, ясно вижу сейчас,
И так было всегда, но сияние глаз!
Всё затмило на миг, и я словно ослеп:
Но призрак поник, любовь моя - склеп.
-До свидания, Том, то последний день...
Ты найди свой дом, несмотря на тень.
А я буду жить, как и раньше, поверь!
Пламя потушить всё же смог тот зверь...
...Том, что же делать? Ты писать перестал.
Не могу переделать разбитых зеркал...
Ответом на последнее письмо Мэри стала звенящая тишина.
Пять зимних дней ✰День третий✰
День третий.
Обычный вечер. На улице зажглись газовые фонари, кто-то буянил, кто-то, строя из себя добропорядочных и законопослушных граждан, лишь неспешно прогуливался по широким улочкам эльмирской столицы.
Томас Лоренс Фостер - яркий представитель новой буржуазной аристократии - вновь проводил своё время в театре. Правда, в этот раз он предпочёл самому популярному дому искусства, театр не столь известный, но в последнее время признанный одним из лучших почти что всеми экспертами. Естественно, его друзья пошли с ним. Естественно, у него не было никаких сомнений в "подлинности" их дружбы: они предавали не думая, при любом удобном случае, что считалось нормой. Томас с этим, пожалуй, практически смирился: его существование было довольно сносным.
Однако в последнее время он снова стал замечать внутри себя странные перемены: то, что ранее забавляло его, теперь вызывало лишь горькую усмешку, а врать в глаза становилось всё сложнее и сложнее, во снах ему вновь стала являться она... Томас готов был отдать всё, лишь бы этого не видеть, лишь бы заморозить все свои чувства, которые из-за того образа жизни, что он перенял у светских людей своего возраста, итак практически удалось уничтожить.
Свет погас. Шторы раздвинулись, открывая зрителям творческое пространство. Томас приготовился вновь забыться, рассчитывая понаблюдать за хорошенькими танцовщицами. В конечном итоге, врали все: и он, и его "друзья", и отец... Поэтому какой смысл был в попытках изменить мир, столь свойственных молодым людям? Его просто не было. Не было. Правды в мире всё равно больше не станет, а ты выставишь себя на посмешище...