- Убедительности не хватает.
Я закрыла глаза, пытаясь остановить волну похоти, разливающуюся между ног. Наши отношения сильно смахивают на нижнее белье в сушилке без антистатика. То бодро и весело мчимся по жизни, то прилипаем друг к другу самыми интересными местами.
- Ты все еще должен мне миллион долларов, - раздраженно заявила я.
Я предъявила ему счет за то, что доказала его невиновность и вытащила из тюрьмы. Рейес еще не заплатил. Даже не представляю почему.
- Кстати, я надеялся, мы заново пересчитаем, кто кому и сколько должен.
- Любопытство тебя погубит.
- Сколько ты берешь на текущие расходы?
- Триста восемьдесят семь процентов.
- А это этично?
- Не менее этично, чем встречаться с сыном Сатаны.
Я осмотрела посетителей, оставшихся в баре, и немного удивилась, заметив среди них Джессику. В таких ситуациях она обычно дает слабину. И вдруг я поняла, что к чему. Ее взгляд был прикован к ширинке Рейеса. С ее подругами тоже все стало ясно: они шарили по нему глазами, впитывая каждую тень во впадинах между его мышцами. На их лицах отчетливо читалась смесь восхищения и неприкрытой похоти.
Вопреки моему желанию испытывать нечто подобное, я все-таки взбесилась.
- Ну надо же, а у тебя здесь целый фан-клуб.
Совершенно не заинтересовавшись моими словами, он спросил:
- Так мы встречаемся?
Я удивленно взглянула на него. Ничего такого я не имела в виду. Переехав в соседнюю квартиру, Рейес дал мне запасной ключ. Я еще ни разу им не воспользовалась. Не знаю почему: потому что мне страшно или потому что я в диком ужасе. Он по-прежнему был первым в моем списке подозреваемых по делу о поджогах. Об этом мне забывать явно не стоило. К тому же он все еще исцелялся от пулевого ранения, которое получил по моей вине. А еще он вырос с монстром настолько жестоким, что даже описать трудно. И сел в тюрьму за его убийство – за преступление, которого не совершал, потому что Эрл Уокер был по-прежнему жив. А все потому, что я подвела Рейеса. Впервые я увидела его избитым Уокером почти до потери сознания. Рейесу тогда было девятнадцать. А я не вызвала полицию. Да, так хотел сам Рейес, но я все равно должна была это сделать. Как минимум рассказать обо всем папе, который в то время служил полицейским. Насколько тогда изменилась бы жизнь Рейеса? Скольких страданий ему удалось бы избежать? Как и я,
Рейес умеет улавливать чужие эмоции. Умеет чувствовать ярость, волнами исходящую от людей. Страх. Сомнения. И сочувствие. Конечно же, он уловил, что сейчас чувствовала я. Заглянув в его ожесточившееся лицо, я осознала свою ошибку.
Он раздраженно провел пальцем по губам.
- В твоих глазах сейчас прямо ни капли жалости.
Но ответить я не успела – раздался чей-то громкий мужской голос:
- Эй, ты!
Мы посмотрели вправо и увидели офицера в форме, который жестом подзывал Рейеса. Рядом с офицером стоял Тафт.
Рейес вздохнул, и я почувствовала, как его раздражение сходит на нет. Он наклонился ко мне. Его губы коснулись моего уха, щеку обдало теплым дыханием.
- Используй ключ, Датч.
От мысли о том, чтобы воспользоваться ключом – тем самым ключом от его квартиры, который он мне дал, – у меня по позвоночнику промчался электрический разряд.
Естественно, Рейес почувствовал и это. Я услышала тихое рычание, зародившееся где-то у него в горле, а потом он отвернулся и пошел к офицеру. Однако я тоже кое-что почувствовала. Обжигающий взгляд Джессики, которую пожирала зависть. В другой ситуации я бы только похихикала, как чокнутая школьница, но из-за того самого рычания я чувствовала себя так, будто меня окатили прохладной водой, в животе расцвело приятное покалывание, и пришлось напомнить себе, что надо бы подышать, пока я не посинела. Синий мне не очень-то к лицу.
Рядом с Куки наконец-то образовалось свободное пространство, поэтому я поспешила к ней. Судя по всему, в разгар хаоса кто-то стукнул ее локтем в лицо. Я попыталась ее пожалеть, но все еще была немного не в себе. Что поделать, так на меня действует Рейес. И все же Куки, похоже, не один день придется щеголять с фингалом. К тому же я так и не узнала, чем все закончилось.
- Ты как, Кук? – спросила я, глядя, как на соседний стул плюхается дядя Боб.
Она нервничала и заметно дрожала. Я накрыла ладонью ее руку.
- Давай-ка я принесу тебе воды, - сказал ей Диби, - и вы обе мне расскажете, что произошло.
- Спасибо, Боб, - ответила она срывающимся голосом. Когда он ушел, Куки промокнула салфеткой щеки и шею и посмотрела на меня: - Ну? Как прошел твой день?
Вот она – Куки, которую я знаю и люблю. Она всегда умудряется найти что-то хорошее даже в самом плохом и превращает его в возможность чему-то научиться. Но еще чаще – в шанс посмеяться над невинными свидетелями.
Я решила подыграть. Опустила голову и руки.
- Не день, а настоящий отстой. Я опять облажалась.
- В этом нет твоей вины, - отозвалась она, рассеянно поглаживая меня по плечу.
Я встрепенулась:
- В этом уж точно нет. В этом виновата ты и только ты. Пистолет? – изумленно спросила я. – Серьезно, с чего вдруг пистолет?
Не меньше минуты она смотрела на меня с отвисшей челюстью, а потом сдалась, громко вздохнув:
- В тот момент это показалось мне хорошей идеей.
- «Три-Майл Айленд», Кук.
- Да знаю я, знаю. Господи, поверить не могу, что никого не подстрелила. – Если бы она только знала. В конце концов, отмахнувшись, она спросила: - А где ты облажалась?
- Не прошла кардиологические тесты, - ответила я, глядя, как допрашивают Рейеса.
Каждое его движение было чистым совершенством, а черты просто поражали красотой. Как будто его хорошенько отфотошопили. Я вдруг почувствовала себя так, будто меня кто-то где-то обдурил.
- Кардиологические тесты? – переспросила Куки. Смотреть на нее было забавно. Лицо опухло и слегка перекосилось. – Ты была на приеме у кардиолога?
- Да. Он отказывается делать операцию на открытом сердце только на основании моих убеждений, что у меня с сердцем что-то не так. Если верить доктору Шарлатану, результаты моих тестов вернулись в норму. А я думаю, он просто не видит картину в целом. Ну знаешь, не хватает ему практического взгляда на вещи.
Куки поджала губы:
- Черт тебя дери, Чарли, ты меня напугала. А с твоим сердцем все в полном порядке.
- Ничего подобного. Оно болит. – Драматического эффекта ради я несколько раз ткнула себя пальцем в грудь. – Думаю, у моего сердца инсульт.
- Ты хоть знаешь, что это такое?
- Нет, но звучит серьезно. Как лихорадка Эбола. Или крапивница.
- Когда я с тобой закончу, ты пожалеешь, что у тебя не лихорадка Эбола.
- Чего? Что я такого сделала?
- Не знаю, но во всем этом наверняка виновата ты.
- Ты же сказала, что в этом нет моей вины.
- Соврала.
- Это ты притащила пушку на вечеринку.
Куки по-прежнему отказывалась замечать в комнате маленького слона, поэтому я достала телефон и набрала номер старого друга семьи.
- Кому звонишь?
- Нони. Ты пойдешь на занятия. Следующее завтра в восемь утра, и ты там будешь.
- Чего? – Она потянулась к телефону, но я отразила ее атаку, как мистер Мияги (1) отражал удары врагов. – Мне не нужно разрешение на оружие, которое я все равно прячу.
- Речь о твоей же безопасности, Кук. – Я подняла указательный палец, чтобы она не заговорила снова. – К тому же, даже если ты не носишь оружие напоказ, тебе все равно нужно разрешение. Занятие завтра в восемь. И в воскресенье в семь.
Она опять потянулась к телефону и опять промахнулась.
- Это же все выходные! А у меня были планы.
- Марафон «Дневников вампира» – это не планы.
Куки глянула на меня так, словно я из ума выжила.
- Да ты хоть видела братьев Сальваторе? Святое имбирное печенье, Чарли! А ведь я собиралась наготовить нам на следующую неделю целый тазик энчилады.