— Джозеф, после операции вы почувствуете себя другим человеком.
— Мне и сейчас бывает неплохо.
— Как мне убедить вас?
— Сейчас — никак. Послушайте, Элизабет, мне и правда нужно немного поспать перед утренним обходом. Вы в самом деле можете меня подменить? Мариэль я уже сделал все, что нужно.
— Конечно!
Все еще борясь с нехваткой воздуха, Энсон поднялся, поблагодарил Сен-Пьер и подчеркнуто спокойно направился к выходу.
— Джозеф! — окликнула его Элизабет, когда он уже открывал дверь.
Он быстро обернулся.
-Да?
— Подышите кислородом. У вас дыхание двадцать четыре в минуту, и вы делаете паузы в разговоре, чтобы перевести дух.
— Я... я так и сделаю. Спасибо!
Элизабет обошла пациентов, вернулась в свой кабинет и заказала разговор с Лондоном.
— Лаэрт слушает, — раздался в трубке низкий мужской голос.
— Лаэрт, это Аспазия. Говорить безопасно?
— Продолжайте, Аспазия. Надеюсь, вы в порядке?
— Положение со здоровьем Э ухудшается, — сказала Сен- Пьер. — Не знаю, сколько он еще протянет в таком состоянии. Даже если мы получим его тетради и сможем расшифровать записи, проект сильно задержится, если он умрет. Думаю, нужно перебороть его страх и поторопиться с пересадкой.
— Совет согласен.
— Я постараюсь сделать все, чтобы убедить его.
— Отлично. Мы знаем, что можем рассчитывать на вас.
— Только имейте в виду, Лаэрт, совместимость тканей должна быть полной или почти полной, не хуже, чем но одиннадцати пунктам из двенадцати. Я не хочу работать с другим материалом.
— У нас есть сведения, что найден подходящий донор.
— Тогда я продолжаю.
— Хорошо. Детали мы вам скоро сообщим.
— Передайте мои наилучшие пожелания остальным членом совета!
ГЛАВА 6
...Государство было признано справедливым, когда каждое из различных сословий делало в нем свое дело.
Платон, «Государство», кн. IV
— Что значит Пинкус пропал, миссис Саттерфилд?
Прижав ухом телефонную трубку к плечу, Бен подоткнул под голову тонкую подушку.
— Он хотел выйти на улицу, дорогой, я его выпустила, и он не вернулся.
Бен тяжело вздохнул и уставился в потолок номера 219 в мотеле 6, Окичоби. Было начало девятого утра, и день обещал снова быть безоблачным и жарким. Мотель (52 доллара за ночь в одноместном номере) находился рядом с шоссе в двенадцати милях от того места, где грузовик сбил Гленна. О личности погибшего Бен знал сейчас не больше, чем когда Элис Густафсон впервые посвятила его в это дело, но ему было легче называть его хоть каким-то именем, а не «неизвестным белым мужчиной» или «потерпевшим».
Имя Гленн Каллахэн выбрал, увидев «престижный» номерной знак ГЛЕНН-1 на черном «ягуаре»-кабриолете, который обогнал его взятый напрокат «сатурн» при выезде из международного аэропорта Мельбурн на Атлантическом побережье Флориды. Возможно, тот Гленн выиграл свой «ягуар» в лотерею. Или в покер. В любом случае, ему крупно повезло, и Бен понимал, что ему тоже нужна удача, и чем больше, тем лучше. Но пока что, за пять дней пребывания в графстве Окичоби и его окрестностях, удача ему не сопутствовала. Хотя и без особого энтузиазма, он каждый день работал с утра до вечера, но не нашел абсолютно ничего, что пролило бы хоть какой-нибудь свет на личность Гленна или на то, что с ним произошло.
Его преследовало постоянное чувство, что, если не считать нескольких удачных «домашних» дел, как частный детектив он оставляет желать лучшего.
А тут еще кот пропал.
—Миссис Саттерфилд, вы помните, что я вам говорил? Пинкус — домашний кот, у него нет когтей и он не может залезть на дерево, чтобы спастись от собак.
—Но, дорогой мой, он так отчаянно просился на улицу и так жалобно мяукал!..
Бен вздохнул. Алтея Саттерфилд, его соседка, была доброй и жалостливой, как святой Франциск, но ей уже перевалило за восемьдесят, и память начинала ее подводить. Голос соседки напомнил Бену о Джонатане Уинтерсе[15], представляющем старушку Моди Фрикерт[16].
—Ладно, миссис Саттерфилд, ничего страшного, Пинкус умеет быстро бегать. Конечно, это моя ошибка, что я позволил удалить ему когти.
Да, с сожалением подумал Бен, это его ошибка. Еще за пару лет до их шумного расставания с Дайаной, она как-то застукала его старого приятеля за тем, как он драл мебельный чехол. «Значит так, Бен, или этому твоему коту удалят когти, или меня здесь больше не будет!» Вспоминая ее слова, Бен, как всегда, горько усмехнулся. Нельзя было сказать, что его жена никогда не оставляла ему возможность выбора.