— Я заметил эти перемены, — согласился Миллвуд. — И Дуг тоже. Мы думали, что привезем домой мрачную, замкнутую, жалеющую себя и жалующуюся на судьбу женщину. По правде говоря, мы бы этому не удивились. Думаю, что, окажись я на твоем месте, я бы выглядел именно так.
— Какое-то время так все и было, — кивнула Натали, — но потом стало меняться. Началось это после того как я переехала от матери к себе. Я размышляла о том, что ничего бы этого не случилось, если бы меня не отстранили от учебы, а меня не отстранили бы, не реши я продемонстрировать Клиффу Ренфро, что такое хороший сострадающий доктор.
— Ты подверглась почти смертельной опасности, — сказал Миллвуд. — Разные люди по-разному реагируют на такого рода травмы. Одни до конца жизни пребывают в сомнениях и страхе, другие обретают полную свободу.
—Доктор Фирстайн считает, что я могла бы постараться все забыть. Нет, думаю, что все произошедшее в Рио помогло мне открыть глаза на себя, на собственные силы и на то, как они действуют на окружающих. Понимаешь, бывает так, что ты слишком много внимания уделяешь некоторым вещам. А я за эти годы, кажется, только этим и занималась. Энтузиазм — замечательная штука, когда он имеет конкретную цель, но когда проявляется беспорядочно, может свести с ума кого угодно.
Миллвуд протянул руку и накрыл ладонь Натали.
—Не могу поверить в то, что слышу, — сказал он.
Натали чувствовала, что по ее щекам текут слезы, но не пыталась вытереть их.
—Я всегда так гордилась тем, что я сильная, и думала, что все, с кем мне приходится сталкиваться, слабее, потому что не отдают делу столько сил и энергии, сколько я. Да, я такая, и не следовало надеяться, что я изменюсь. А теперь, в тридцать пять, с одним легким и всеми доводами, чтобы признать свое поражение, мне просто все равно — сильная я или нет.
—Знаешь, Нат, даже в такое сложное для тебя время, как сейчас, ты много значишь для нас. Гораздо больше, чем кто бы то ни было. Все любят и уважают тебя за преданность делу, хотя, должен признаться, иногда становится страшно, что ты можешь взорваться.
—Я очень постараюсь быть помягче. А ты, если заметишь, что я начинаю злиться или «наезжать» на кого-ни- будь, подай мне знак — почеши нос, например, чтобы я могла дать задний ход. Договорились?
—Договорились. — Миллвуд почесал нос. — Годится?
—Отлично, спасибо! Пока я не привыкну, будешь моим Джимми Крикетом[32].
—Можешь на меня рассчитывать.
—Кстати, об угрызениях совести. Терри, ты ни за что не догадаешься, что я сделала вчера. Я написала письма с извинениями декану Голденбергу и Клиффу Ренфро без всякой задней мысли. Кажется, я наконец поняла, что сделала неправильно и почему это было неправильно. И еще я просто захотела поблагодарить декана за то, что меня вообще не выгнали из колледжа...
В глазах Миллвуда вспыхнула искорка.
— Ты говоришь, что написала эти письма без всякой задней мысли?
— Ну да. А что?
Миллвуд выпрямился, сложил руки и в упор посмотрел на Натали.
— Все это не так просто, как кажется на первый взгляд. Я читал эти письма, Нат. Оба. Декан Голденберг интересовался моим мнением, и Клифф тоже. Они написаны очень убедительно и, без всякого сомнения, очень искренне. Ты можешь говорить о том, что в тебе что-то изменилось, но в письмах это чувствуется гораздо сильнее, — Миллвуд сделал многозначительную паузу. — Нат, декан хочет просить дисциплинарную комиссию разрешить ему восстановить тебя в колледже.
Натали вытаращила глаза.
— Ты не шутишь?!
— Я бываю жестоким, но не настолько, чтобы так шутить, он собирается еще переговорить с доктором Шмидтом по поводу твоей ординатуры. Гарантий, конечно, никаких нет, но рассказывал он об этом в довольно оптимистичных выражениях. Я хотел сам сообщить тебе эту новость, и Сэм мне разрешил. С возвращением, коллега!
— О, слушай, это... я... я не знаю, что сказать!
— И не надо. Ты все сказала в своих письмах. Помнишь, на стадионе, когда ты проучила этих ребят из Сен-Клемента, мы говорили о том, что всегда гораздо важнее, кто ты, а не что ты. Здесь главное для всех — найти баланс, и кажется, что тебе это удается. Короче, — он слегка пожал руку Натали, — поздравляю!
— Ну спасибо, Терри! Спасибо, что поддержал меня.
— Да ладно! Есть какие-нибудь просьбы?
— Только одна. Если ты не хочешь доедать свой пломбир...
32
Джимми Крикет или Сверчок-Джимми — персонаж мультфильмов У. Диснея, всегда готовый прийти на помощь друзьям.