— Вряд ли его зовут Клод Брэн, — усмехнулся братец. — Вряд ли у него вообще есть имя.
— Есть, — ответила я, устало опускаясь на вторую жёсткую и неудобную скамейку. — У каждого демона есть имя. Но ты его, конечно же, не знаешь, и никогда бы не узнал.
Это нам рассказывали ещё на втором курсе. Без особых подробностей, разумеется, но в общих чертах сочли нужным обрисовать, с какими тварями мы теоретически можем однажды столкнуться. Заодно преподали и нечто вроде правил техники безопасности: ничему не верить, ни на что не соглашаться и уносить ноги как можно скорее. Но в конце магистр Ирлан всё-таки добавил, что у всех демонов, как и у духов, есть имена. Вот только если духа имя связывает с его человеческой природой и может помочь обезвредить, с демонами всё наоборот. Как именно наоборот, магистр не пояснил, несмотря на все настойчивые расспросы.
Так что, положа руку на сердце, ничегошеньки я не знала об именах демонов, кроме того, что те у них есть. Но признаваться Дилану в своей неинформированности не собиралась, скорее наоборот, хотела чтобы ему казалось, что я знаю куда больше, чем на самом деле.
— И как это я позволил тебе изучать магию? — скривился брат.
— К счастью, это не зависело от твоего согласия, — усмехнулась я. — Ты не передумал насчёт контракта? Пока я ещё по-хорошему предлагаю.
— Не вижу в этом смысла. Тебе осталась неделя, не больше.
— Это мы ещё посмотрим, — ответила я спокойно. — Две недели назад ты называл тот же срок, а я, как видишь, до сих пор жива и здорова.
— Это поправимо.
— Поправляйся, — безмятежно улыбнулась я, ставя на скамейку пакет, который до этого так и держала в руках. — Принесла тут тебе еды домашней и фруктов. Витамины лишними не будут.
Одному господу богу ведомо, чего мне стоило закончить разговор именно так, да ещё и уйти с гордо поднятой головой. Даже не верилось, что я встречалась с братом, с тем самым Диланом, которого знала всю свою жизнь. Казалось, в нём до сих пор сидит демон, или его пришельцы подменили… что это всё же не он. Но разум безжалостно гнал эту иллюзию. Это был он, и он всегда был таким, просто теперь пропала нужда притворяться.
Тереза дождалась меня, они с Даном сидели в холле на диванчике, беседовали о чём-то за кофе. О чём-то довольно невесёлом, судя по выражениям лиц. Я попыталась им улыбнуться, и не смогла. Хорошо хоть не разревелась.
— Что он тебе наговорил?
— Ничего, — мотнула головой я, тоже садясь на диван и с благодарным кивком забирая кофе. — Ничего, что приблизило бы к хоть каким-то ответам. А так пообещал, что жить мне осталось недолго. Тоже мне новости.
— Мне жаль, — тихо сказала Тереза.
— Ничего, переживу, — всё-таки выдавила я из себя улыбку. — Когда его выпишут?
— Дня три-четыре ещё подержат, — вздохнула Тереза, поднимаясь. — Но не больше. Уверена, что хочешь оставаться дома, когда он туда вернётся?
— Уверена, что не хочу, — проворчала я. — Но каковы варианты?
— Можешь в общежитие перебраться.
— Он меня не отпустит.
— Согласие опекуна требуется на переезд в частное жильё, — наставительно заметил Дан. — На общежитие от места учёбы или работы это правило не распространяется, в случае, если получено согласие на саму учёбу или работу. Правда, тут есть другая проблема: нет мест.
— А ты уже выяснял, да? — хмыкнула я, не удержавшись.
Изящество озвученной формулировки вполне определённо наводило на мысли о беседе с адвокатом, из которой её и почерпнули. Нет, я не обиделась, скорее наоборот, понимание, что обо мне заботились, доставило удовольствие.
— Да, это всегда было проблемой, — печально согласилась Тереза. — Мне в своё время места тоже не досталось.
— А вы тоже хотели сбежать от родителей? — не утерпела я.
— Каждый когда-то хотел этого, — философски заметила Тереза. — И каждый однажды должен это сделать, в той или иной мере. Но на самом деле мне просто не нравилось каждый день тратить по два часа на дорогу в один конец.
Я вздохнула. Если правильно помнила, где находится общежитие, мне оттуда будет добираться наоборот дальше и неудобнее, особенно на работу. Но ради того, чтобы не видеть каждый день братца, я и не на такое согласилась бы.
— Но знаешь, что, — вдруг сказала Тереза, вроде бы собиравшаяся уже уходить, — там ведь всегда есть призраки. Студента, скажем, отчисляют, но из общежития не выселяют. В смысле, выселяют, но только физически, а по бумагам он как бы продолжает там жить.
— Зачем? — искренне удивился Дан.
— Чтобы комендант мог сдать комнату и денежки положить себе в карман, — любезно подсказала я, опередив Терезу.