Выдав это прощальное напутствие, она закрыла дверь. Я пожала плечами и пошла дальше. Успела сделать всего два шага, прежде чем Кевин довольно грубо схватил меня за плечо, толкнул в угол площадки и шагнул следом, отрезая пути к бегству. Я оказалась зажата между стеной и его грудью, почти такой же твёрдой.
— Ты что?! — возмутилась я, вскидывая голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Заткнись, — хрипло буркнул Кевин в ответ, притискивая меня к стене ещё сильнее.
Руки его скользнули по моим бедрам, потом беззастенчиво перебрались выше, грубо и как-то придирчиво ощупывая меня. Судя по растянувшей губы усмешке, результаты исследования оказались… удовлетворительными. После чего Кевин чуть отклонился назад, открывая себе простор для манёвра, и его ладони сильно и ещё более грубо чем раньше, до боли, стиснули мою грудь.
— Прекрати! — не выдержав, пискнула я, без толку рванувшись в сторону.
— Заткнись, — равнодушно повторил Кевин, продолжая лапать меня. — Да, ты ничего так. И говорят, целенькая ещё. А в другом месте — тоже? Или правду говорят, что вы, городские, умеете задницей повертеть?
Я онемела, потрясённая всем, что он сказал и сделал. И продолжал делать. Потому что рука его торопливо забралась под чёртову юбку и колготки и в следующую секунду нырнула туда, где ей было совсем уж не место. Я опять дёрнулась, всё так же без толку, но хотя бы наконец-то смогла заговорить.
— Отпусти немедленно! — прошипела я.
И это стало моей ошибкой. Надо было сразу кричать, звать на помощь не надеясь на требования и увещевания, просто прекратить этот кошмар любой ценой. И пусть бы потом обо мне что угодно говорили и думали. Но нет, я пошла на поводу у стыда и страха, и за это поплатилась. Свободной рукой Кевин попросту зажал мне рот и продолжил делать, что хотел. А мне осталось только извиваться и скулить.
— Неплохо, — бормотал Кевин, обдавая жарким дыханием моё ухо. — Не зря тащился в такую даль. И хорошо, что с ночёвкой.
Не знаю, почему он прекратил. Где-то выше этажом открылась дверь, и он, похоже, испугался, что сейчас нас увидят. Не подумал, что в доме есть лифт, и скорее всего соседи просто поедут на нём сразу на первый этаж, даже не догадываясь, что творится в нескольких метрах. На моё счастье не подумал.
Когда он отпустил меня, я едва не упала. С минуту, наверное, просто стояла с закрытыми глазами, прислонившись к стене, и переводила дыхание. Было до сих пор немного больно, но эту мелочь я едва ощущала. Зато стыд и унижение буквально сжигали меня изнутри, от этого хотелось кричать. А ещё лучше — умереть на месте. Никогда больше не открывать глаз, не видеть этого подъезда, этого парня, да и саму себя тоже.
— Идём, чего встала? — грубо скомандовал Кевин. — Я жрать хочу.
Я с трудом оттолкнулась от стены и пошла вперёд, совершенно механически переставляя ноги, в глубине души надеясь оступиться, улететь с лестницы и свернуть себе шею. А появись сейчас передо мной демонолог или какая-нибудь его тварь, обрадовалась бы как родным. Потому что окончательно осознала, что кошмар мой ещё отнюдь не закончен. Впереди ночь в одной квартире с этим уродом. И у моей мамы в ушах как всегда будут беруши, а его глуховата и без них, так что никто нас не услышит.
Осенний ветер мягко коснулся прохладой моего пылающего лица, за спиной звучно лязгнула дверь подъезда, и только тут я немного очнулась. Поняла, почему жертвы так часто почти не сопротивляются. И ещё осознала, что не стану вести себя подобным образом. Ничего ещё не потеряно, если я сама не сдамся.
Нельзя спать? И не буду. Простенькая магия исключит случайности, я же делала это, наверное, сотню раз. И если только попробует ко мне сунуться, заору так, что не только эти две глухие тетери — весь дом услышит. И пускай объясняет своей мамочке, чего в нашей комнате среди ночи позабыл. С удовольствием полюбуюсь этой картиной.
Я даже нарисовала эту сцену в своём воображении, чувствуя мстительное удовольствие. Но тут же призадумалась, так ли всё просто на самом деле. Кевин, конечно, умом явно не блещет, но даже он едва ли настолько глуп, чтобы надеяться, что после случившегося в подъезде я просто лягу и спокойненько засну. Он мог сказать про ночёвку просто увлёкшись, не планируя больше ничего. Или чтобы запугать меня покруче. Чёрт знает, что там взбрело ему в голову. Но это и не важно на самом деле, каким бы там ни был его план, у меня есть идея покруче.
Всю дорогу до магазина я злилась. Больше всего на себя, за то, что так глупо струсила. Конечно, подобного я не ожидала, да и никто бы на моём месте не ожидал, пожалуй, но всё равно было досадно.