…Увез «Вильгельм Густлов» все же Янтарную комнату или нет? И где Марек? Парни отпускают меня. Я поднимаюсь; черт, коленями в грязь. Отряхиваюсь, толпа густо катит мимо, толчея у дверей Каплицы.
Мужчина помахивает передо мной зажатой в левой руке газетой, глядит на меня в упор. Чего это он? А! Это вы, Марек? И я помахиваю измятой, испачканной в грязи газетой, стиснутой в моей правой руке.
Марек берет меня за локоть, и мы выбираемся из толпы, спешим какими-то узенькими улочками и вскоре выходим на самую красивую, самую таинственную улицу древнего города Гданьска, на Мариацкую, тут я уже бывал, но днем, а сейчас она кажется мне еще более фантастической.
Узкая, вся каменная, ни деревца, с громадой самого большого в Польше, кажется, и в Европе, костела Святой Девы Марии. Каменные ступени старинных магазинчиков, ресторанчиков, кафе. Каменные драконы, какие-то чудовищные каменные рыбы, каменные, под всеми парусами, корабли, сложные каменные вязи, узоры, черные литые решетки. Куда он ведет меня, этот высокий, в черном берете, с черным шарфом на шее Марек? Пустынно. Ни души. Все сейчас там, где в Каплице произносит свою проповедь кардинал Глемб. Его голос, усиленный невидимыми динамиками, доносится и в эту каменную древность. «Думайте не о богатстве, а о душе; праведно трудитесь для родины своей и во благо Святой Девы Марии и не искушайте себя бессмысленным приобретательством…»
— Сюда, — говорит Марек. — Тут тихо, без музыки.
«Пивница» — начертано на боку тяжелого бочонка, раскачивающегося на цепях над входом. Звякает колокольчик. Хозяин, могучий мужчина в свитере, кивает: проходите, что будем пить, есть? Марек на ходу поднимает два пальца, показывает мне на массивный, из дубовых темных досок стол с тяжелыми креслами: вот сюда. Над стойкой вмонтированы в стены три, донышками в сторону зала, бочки. На донышках фрегаты, корветы, клиперы. Все это очень напоминает кенигсбергский ресторан «Блютгерихт», там точно вот такие были бочки.
— Что вы привезли? — спрашивает Марек. Хозяин ставит на стол массивные кружки с пивом и какую-то еду в керамической тарелке. — То, что обещали?
— Да. Названия судов, вышедших из Пиллау в конце сорок четвертого и начале сорок пятого годов. Названия потопленных судов. Глубины. Предполагаемый груз, который был в трюмах этих судов. Письмо нашего Фонда культуры с предложением о совместной разработке «морской» версии.
— Чем вы еще располагаете?
— Имеются координаты гибели почти пяти десятков судов. Вот, например: «Транспортное судно „Варнемюнде“ вышло из порта Пиллау 20 января сорок пятого года, водоизмещение 8 тысяч тонн, потоплено на другой день в 40 милях к северу от косы Фрише-Нерунг…»
— Разве это координаты?
— Есть подробные, точные координаты. Широта, долгота. Предполагаемый груз: двигатели для подводных лодок-«малюток» и «неизвестный груз в тяжелых ящиках, стандартных, одного размера». Далее: парусно-моторная шхуна «Глория», водоизмещением 3 тысячи тонн, частное, с людьми и многими грузами судно, предположительно — с домашними, наиболее ценными вещами. Транспорт «Х-29», водоизмещением 11 тысяч тонн, длина 126 метров, ширина 16 метров. Вышел в море 12 февраля, потоплен ударом пикировщиков на другой день, опять же в районе Фрише-Нерунг, вот тут есть широта и долгота, глубина 90 метров. Есть вот такое сообщение: «Днем 13 февраля военным патрулем пиллауского оборонительного района подобран человек, назвавшийся моряком, мотористом потопленного русскими самолетами транспорта „Х-29“. В частности, он заявил, что в трюмы погибшего транспорта были погружены имущество газеты „Кенигсбергише альгемайне цайтунг“, книжного издательства „Грефе“, станки с подземных патронных заводов, а также несколько десятков длинных плоских ящиков, которые были поставлены в отдельный отсек и возле которых постоянно находились трое мужчин. Среди команды был слух, будто это сокровища самого гауляйтера Эриха Коха». Уже этот краткий перечень говорит о том, сколько еще богатств таит море.
— «Думайте не о богатствах, а о душе…» — усмехается Марек.
— Вот тут еще различные сообщения о затопленных судах.
— Каковы ваши возможности? Для организации экспедиции?
— Возможности большие. Нам готов помочь Институт океанологии имени Ширшова, его отделение в Калининграде. У института есть большой поисковый флот. Одно судно постоянно работает на Балтике. Оно оборудовано самой современной аппаратурой. Кроме того, у института имеется два глубоководных самодвижущихся аппарата «ПАЙСИС», есть и специалисты по поисковым работам.