Анке из Тарау. Рыцарь, стрела и крест
«ОПЕРАЦИЯ „ОСОБОЕ ЗАДАНИЕ ЛИНЦ“ осуществлялась как тайная государственная задача. Она подчинялась непосредственно только Гитлеру и Борману… Для создания музея мировой величины в Линце Гитлеру требовался большой специалист, и Гитлер нашел его в лице профессора Ханса Поссе, 59-летнего директора Дрезденской галереи, превосходного знатока итальянского Ренессанса и барокко. Первая страна, где Поссе проявил свой организаторский талант и свое глубокое знание искусства, была Австрия, национал-социалисты дали ему громадное задание — разобраться в колоссальных богатствах, которые они собрали у умерщвленных ими еврейских владельцев. Были похищены дорогостоящие коллекции, состоящие из многих предметов искусства… общей стоимостью 60–70 миллионов рейхсмарок… Полный огня и энергии, Поссе взялся за свою новую работу с украденными у евреев ценностями, заключив тем самым договор с самим дьяволом.
Затем наступил черед покоренной Польши. Вот что сообщает Поссе, вернувшись из Польши в конце 1939 года: „Из Кракова ежедневно отходят вагоны с предметами искусств под надежной охраной, эти предметы взяты из официальных учреждений, из церквей или у частных владельцев“. В конце января 1941 года из Парижа был отправлен первый транспорт, 25 вагонов запакованных в ящики живописных полотен, мебели, фарфора, фаянса и пластики. Затем настала очередь Голландии, куда Поссе приехал в июле 1940 года. „Сообщаю, что в ближайшие дни будет выслано первое мое багажное отправление из Голландии (68 картин и скульптур) фюреру в Мюнхен…“ — писал Поссе 28 ноября 1940 года… С началом войны с Россией Поссе появляется и в Прибалтике. С какой целью? Что он ищет там? Ответом мог бы послужить документ, лежавший в его кармане и подписанный Гитлером: „Профессор Поссе выполняет особую миссию „Линц“, строительство музея искусств в городе Линце на Дунае. Все партийные и государственные органы обязаны поддерживать господина Поссе во ВСЕХ ПРОВОДИМЫХ ИМ АКЦИЯХ. Подпись: А. Гитлер“…»
«ГЕОРГ ШТАЙН — госпоже д-ру ЕЛЕНЕ СТОРОЖЕНКО, геолого-археологическая экспедиция, г. Калининград. ВЕСЬМА ПОЧТЕННАЯ ГОСПОЖА! Во-первых, я пересылаю Вам несколько интересных документов, касающихся разграбления российских исторических ценностей нацистами в минувшую войну. Возможно, что они будут полезны Вам и Вашей работе. Во-вторых, что Вам известно о некоем Отто Рингеле, что это за таинственная фигура, то и дело мелькающая там, где речь идет о Янтарной комнате и прочих ценностях? Далее, что Вам известно о некоей „госпоже Кулашенко“, которая тоже то и дело как бы возникает из прошлого, из небытия, когда мы сталкиваемся с теми или иными сокровищами, что были вывезены нацистами с Украины в Восточную Пруссию? И, естественно, я вновь задаю Вам известный вопрос: не появились ли у Вас какие-нибудь материалы (справки, документы, намеки на сведения) по поводу весьма интригующих меня т. н. „Сокровищ стеклянных ящиков“? Буду рад получить от Вас новые вести. Что касается Вашего вопроса по поводу версии „ТАРАУ“, то могу сообщить следующее. В настоящее время я составляю обширную работу, которая называется „МАТЕРИАЛЫ О ВЕРОЯТНЫХ ЗАХОРОНЕНИЯХ ЦЕННОСТЕЙ КУЛЬТУРЫ, ПОХИЩЕННЫХ ФАШИСТАМИ“ (это своеобразный итог моей поисковой, по документам, работы), где у меня о Тарау сказано следующее: „КАРТА № 1489 — ТАРАУ. Исторический памятник — ОРДЕНСКАЯ ЦЕРКОВЬ В ТАРАУ, которой необходимо уделить ОСОБОЕ ВНИМАНИЕ, а также ОПЫТНОМУ ХОЗЯЙСТВУ ИЕЗАУ СЕЛЬХОЗФАКУЛЬТЕТА УНИВЕРСИТЕТА г. КЕНИГСБЕРГ („АЛЬБЕРТИНА“)“. Приложение: документы 4242/43 и 454».
«ТАРАУ! Я почти уверен, что не ошибаюсь: это название я услышал осенью сорок четвертого года на косе ФРИШЕ-НЕРУНГ, в НАЙТИФЕ, в концентрационном лагере, находящемся среди песчаных гор, между морем и заливом ФРИШЕС-ГАФФ. В этом концлагере содержались военнопленные. Поляки, бельгийцы, французы и мы, русские, а среди них и я, сержант пехотинец Федорчук Владимир Петрович. Я попал в плен 8 октября 1944 года во время ГУМБИННЕНСКОЙ ОПЕРАЦИИ. Лагерь, в котором я оказался, был „разовым“. Или, вернее, „разового использования“. Людей отсюда вывозили, но никто назад не возвращался. Один охранник мне сказал: „Моя бабушка русская. Беги, если можешь. Если тебя отсюда увезут, то это смерть. Отсюда берут людей, чтобы рыть тайные убежища, бункеры, хранилища, тайные склады. Ты все понял? Тот, кто эти тайники строит, тот должен умереть. Завтра будут собирать группу на работы в ТАРАУ“. Жили мы в песчаных пещерах. До войны я занимался спортом, решил, что надо бежать, убегу, если меня завтра не отправят в Тарау. (Где это? Не знаю.) Утром нас всех построили и отобрали сто человек французских военнопленных. Подошел катер с баржей, всех погрузили туда, и они поплыли по заливу в сторону едва виднеющегося берега. Ночью я прокопал под проволокой проход, выполз к берегу, сбросил с себя одежду, связал ее ремнем и поплыл. Добрался до берега. Две недели скрывался в лесу, воровал картошку и разное другое из сараев бюргеров. Потом меня схватили и направили в ШТАЛАГ № 8 под ПРЕЙСИШ-ЭЙЛАУ. Там я и сидел до прихода наших. Возможно, это мое сообщение поможет в вашей поисковой работе».