— После стольких волнующих сюрпризов и такой усталости ты должна отдохнуть! Уложи своё измученное тело, которому ещё предстоит вынести множество битв… Продолжай с молитвами и той же постоянной бдительностью, Иисус не оставит тебя в неустрашимых морях жизни!..
И скоро, словно какая-то неодолимая сила уничтожала её возможности сопротивления, Селия почувствовала себя окутанной мягким и восхитительным магнетизмом. Постепенно она переставала видеть лучистую фигуру своего деда, который стоял рядом с ней, как любящий часовой, защищая её от вторжения любой опасности… Мирный сон закрыл её усталые веки, и, прижимая малыша к себе, она спокойно проспала вплоть до первых лучей солнца, проникших в грот и заявивших о наступлении нового дня.
IV
От Минтурнов до Александрии
Семейная жизнь Фабия Корнелия шла своим чередом в имперском городе, без каких-либо крупных инцидентов. Мы же последуем за дочерью Гельвидия Люция на её тягостном пути.
Рано утром Селия дошла до города Фунди, где в окрестностях одна великодушная женщина любезно и простодушно приютила её на день. Этого было достаточно, чтобы утешить её в эти долгие и трудные скитания, и на следующий день она снова отправилась в путь по направлению в Итри, бывший «Урбс Мамуррарум», пользуясь планом Аппиевой дороги.
По пути она с большой радостью и удовольствием встретила повозку Грегория, скромного перевозчика, который оставил её накануне в горах Террацина. В трудностях и страданиях мира братство создаёт глубокие связи, которых не существует в мирских, всегда преходящих радостях.
Грегорий предложил ей то же место рядом с собой, которое девушка охотно приняла, считая это благословением неба.
Словно два старых приятеля, они говорили о пейзаже и небольших инцидентах в пути, когда Грегорий с интересом спросил её: — Есть ли у вас ещё родственники, кроме как те, что в Фунди? Это не такая уж и маленькая жертва — рисковать отправиться в столь долгое путешествие, как позавчерашнее, мне так кажется…
Как они могли одобрить ваше путешествие пешком?
— Да, друг мой, — ответила она, стараясь уклониться от его любезного любопытства, — мои родственники из Фунди очень бедны, а я не хочу возвращаться в Рим, не повидав своего больного дядю, который живёт в Минтурнах.
— Очень хорошо, — пробормотал великодушный плебей, удовлетворённый ответом, — если так, я смогу отвезти вас до конечного пункта вашего путешествия ещё сегодня, поскольку я еду на ту сторону лагун города.
Их путь продолжался, с любезностями Грегория и благодарственными словами Селии, которая оценила его высокую душу.
И только к вечеру повозка достигла предместья знаменитого города.
Прощаясь с любезным спутником, молодая христианка рассматривала превосходный пейзаж, открывавшийся её глазам. Прекрасная прибрежная растительность появлялась из затопляемых земель в изобилии цветов. Первые ворота города были в нескольких метрах, но её любовь к природе заставила её остановиться под высокими деревьями у дороги. Садившееся солнце посылало свои последние лучи цветущему видению. Охваченная высокими мыслями и вновь обретая доверие к жизни, благодаря словам истины и утешения, которые говорил её дед накануне своей кончины, она стала молиться, благодаря Иисуса за все эти чудесные и бесконечные милости.
В своём мягком восхищении она посмотрела на маленькую нежную фигурку, которая шевелилась у неё на руках, и поцеловала его в лобик в духовном восторге.
Накануне они приняли гостеприимство природы, а теперь, перед рядами лачуг возле дороги, она спрашивала себя, как лучше было бы призвать к милосердию ближнего, рассчитывая, конечно же, как и в прошлый раз, на помощь Иисуса, который даст ей праведное вдохновение с помощью своих светлых посланий.
Она заметила какую-то хижину, окружённую апельсиновыми деревьями, где жизнь, казалось, была более простой и более одинокой. Её скромный внешний вид выступал из леса в двух сотнях метров от места, где находилась она, и словно привлеченная какой-то деталью, которую она не могла определить, Селия прошла по тропинке и постучалась в двери. Первые звёзды уже сияли на небосводе.
Постучав несколько раз, она услышала, как кто-то с трудом подошёл к двери и повернул ключ в замочной скважине.
Перед её удивлёнными глазами появилась почтенная фигура мужчины, который с заботой и симпатией принял её.
Это был седобородый старик. Его посеребренная шевелюра подчёркивала благородные безупречные римские черты лица. Ему была за семьдесят лет, но его взгляд был полон нежности и жизни, а здравый смысл казался в полном расцвете. Протягивая ему свои дрожащие руки, Селия заметила небольшой крестик на его груди поверх старой бесцветной тоги.