Корея — страна исключительно земледельческая; рис, ячмень, кукуруза и гаолян — главные продукты вывоза. Жаркое лето и влажный климат способствуют разведению огородной культуры; здесь зреют дыни, арбузы, свекла и местами виноград. Рыбный промысел и скотоводство составляют также важные статьи народного богатства. Что же касается обрабатывающей промышленности, то вблизи Сеула есть несколько лесопильных заводов и паровых мельниц, вот и все, и то они в японских руках.
Отсутствие культуры, народного самосознания, армии и флота ставило эту страну всегда в политическую зависимость от более энергичных и сильнейших соседей. Корейский король и его двор в 1897 г. находились в руках двух борющихся партий — русской и японской. Япония, считая издавна эту страну своей колонией и завладев ею во время победоносной войны в 1895 г. с Китаем, не хотела отдать ее России, захватившей королевский двор и насадившей в Сеуле своих министров. Япония, задыхаясь от тесноты на своих островах, должна иметь выход на азиатский континент, а Россия, владея необозримыми площадями Восточной Сибири и Уссурийского края, не сумела справиться с ними и их культивировать, а еще полезла в Корею. Это соперничество двух восточных держав породило вначале между ними охлаждение и мало-помалу привело к национальной вражде. В это время постройка Сибирской дороги к Владивостоку подходила к концу, и от Харбина строилась ветвь через Манджурию на Порт-Артур, отнятый у Японии и возвращенный Китаю, о приобретении которого Россия вела переговоры с Китаем тайно от Японии. Этот «секрет полишинеля» был известен всему миру, и Япония стала серьезно готовиться к войне.
Корейский народ миролюбив, скромен и трудоспособен; при редком, сравнительно, населении он имеет земли вдоволь, потому сыт и не стремится к прогрессу. Национальный цвет одежды корейцев исключительно белый, даже и зимой, только куртки и брюки подбивают ватой; женщины только поверх платья носят розовые кофты. В корейских деревнях у каждого дома можно видеть целые стаи откормленных щенков; пушистые, короткомордые, со стоячими ушами, они напоминают сибирских лаек; их разводят, как у нас поросят, ими питаются.
Климат в Корее тот же, что и во Владивостоке: летом сильная жара при постоянных туманах и дождях, а зимою морозы и на рейде плавает лед. Холодное течение из Охотского моря по берегам Уссурийского края проходит на юг вдоль корейского берега и производит туманы. Летом редкий день бывает без дождя. Такая погода очень мешала нашим якорным учениям, и только в море мы могли обсушиться и отдохнуть от банной атмосферы, стоявшей постоянно на рейде. Эти неудобные условия Гензанского рейда заставили адмирала на будущий учебный сезон якорной стоянкой для учебного корабля избрать Чифу. В сентябре туманы прекратились, наступила прекрасная осень, напоминающая Крым. Созрел виноград, поспели груши, арбузы и дыни; за обедом у нас на корабле и у мистера Ойсена подавались роскошные фрукты. Но 1 октября кончался учебный сезон и мы ушли во Владивосток сдать обученных унтер-офицеров. Адмирала Алексеева я не застал, он сдал эскадру Ф.В. Дубасову и ушел на «Рюрике» в Иокогаму, откуда через Америку и Париж отправился в Россию.
Во Владивостоке стояла прекрасная погода, на рейде большое оживление — вся эскадра была в сборе. Новый адмирал делал смотры и знакомился с судами; по праздникам — гонки шлюпок, и в эти дни у адмирала на «Памяти Азова» бывали приемы гостей с береговыми дамами. Хозяйкою была сама Александра Сергеевна, приехавшая со всеми детьми через Сибирь из Петербурга.
Она как старшая дама приняла на себя председательство в различных благотворительных учреждениях для матросов с целью отвлечь их от пьянства в береговых кабаках; она разделила эту обязанность с мадам Чухниной, которая сохранила за собою председательство в таких же учреждениях для команд береговых сибирских экипажей; было затеяно устройство сада «без крепких напитков» и театра для отпускавшихся на берег наших команд. Заведование этим театром она возложила на меня и В.В. Игнациуса который в то время командовал крейсером «Гайдамак». Но я, сославшись на экзамены моих учеников, подсунул ей своего офицера — мичмана Алешу Геркена (в чине лейтенанта погиб в бою на броненосце «Бородино» в Цусимском проливе). За устройство же театра принялся Игнациус с присущей ему энергией и художественным вкусом.
Наша адмиральша, заняв большой дом на берегу бухты и подняв на нем флаг с гербом Дубасовых (Дубасов, получив орден Георгия, выхлопотал себе в турецкую войну в Департаменте геральдии герб с военными атрибутами), любила представительность и устраивала у себя приемы, а иногда и обеды, на которые приглашались командиры судов и береговые власти.