— Где ты был? — спросил Кочевник.
— А что, вы по мне скучали?
У Тру в руках был кожаный чехол с лэптопом.
Как соль скучает по перцу в ванильном мороженом, ответил Кочевник. Его все еще мутило, и в глазу пульсировала боль. — Если бы я даже любил мороженое.
— Тебе бы полежать несколько дней, — сказал Тру. — Но сегодня начать не получится. — Он сделался серьезен, посмотрел на музыкантов по очереди. — Пошли зайдем внутрь, и я вам скажу, как вы, звезды музыки, будете вести этот, он снова глянул на Кочевника, — концерт.
Глава двадцать третья
— Теперь я могу вам рассказать о нем больше. — Тру ел вегетарианское рагу из миски и пил из стакана холодный чай. С ним вместе обедали Терри и Ариэль, а Кочевник, Берк и Чэппи стояли в разных точках кухни. — Имя и адрес на водительском удостоверении пробили по базе, родителей вчера вечером известили. Пока я там был, информацию передали в прессу, так что, наверное, в следующем выпуске новостей о нем скажут.
Под «там» имелось в виду местное отделение ФБР на углу Аэро-драйв и Раффин-роуд. Все утро он провел там, планируя систему охраны сегодняшнего концерта, одновременно получая информацию о подробностях из тусонских отделений ФБР и полиции.
— Я уже вам говорил, что ему девятнадцать и он из Калифорнии. — Тру замолчал, вытирая рот красным клетчатым платком. — Его зовут Коннор Эддисон. Из приличного района среднего класса в Оушенсайде. Как мы выяснили, Коннор взял отцовскую машину в среду, выехал на фривей в Сан-Диего, заправившись по отцовской кредитной карте, и поехал на «Стоун-Черч». Откуда он взял пистолет, никто не знает.
— Двадцать пятого калибра? — спросил Терри.
— Да, двадцать пятого, «беретта джетфайр». У тебя есть опыт?
— Я так решил по звуку. Мой отец собирает пистолеты, брал меня пару раз с собой в тир.
— Маленький пистолет, — сказал Тру, обращаясь ко всем. — Легко спрятать. — Он не сказал, что когда услышал на фестивале пистолетный выстрел, решил, что это как минимум тридцать восьмой калибр: звук усилило микрофоном, который сбил Кочевник. — Да, так вот. Он живет с родителями. Своей машины у него нет. Были неприятности с амфетаминами и кокаином, вышибли из местного колледжа, пару раз терял работу, свою машину в прошлом году разбил… В общем, неблагополучный юноша.
— С Джереми Петта обезьянничал? — спросила Чэппи. — Так сказала вчера Нэнси Грейс.
— Может быть. — Тру глотнул чаю, очень холодного и очень мятного. Прессе сразу после инцидента было сказано, что стрелявший — не Джереми Петт, но имя Эддисона не сообщалось, пока не уточнили подробности. — Он не говорит. От него ни слова не добиться.
— Псих он, — сказал Кочевник. — И самое ему место в дурдоме.
«Но очень твердолобый псих».
— У Эддисона интересная биография. — Тру продолжал есть рагу, набирая неполные ложки и заедая пшеничным хлебом, поданным к ленчу. Агентам снаружи, благослови их Господь, пришлось сбегать в ближайший фастфуд. — Его родные в Оушенсайде попали в новости в 2003 году. Как-то вечером родители ушли из дому и оставили его смотреть за восьмилетней сестренкой. Эддисон явно разозлился, собрал приятелей, чтобы побаловаться наркотиками, а сестре сказал уматывать и покататься на велике. Она послушалась, и ее больше не видели до тех пор, пока кости ее не нашли в мусорном мешке на болоте рядом с Джефферсон-стрит. — Он глотнул чаю — запить хлеб. — Кое-что из содержимого мешка удалось проследить до прачечной и выйти на одного русского иммигранта, который жил милях в пяти от дома Эддисонов. Этот индивидуум находил огромное удовольствие в том, чтобы кататься по окрестностям, высматривая девочек, которых можно похитить, изнасиловать и убить. Он это уже проделал в Портленде и Сакраменто. И с каким же удовольствием он об этом рассказывал оушенсайдским копам! Картины рисовал, которые потом уж только в самых желтых подтирках появились.
Вспомнив оцифрованные статьи, которые ему показали в местном отделении, Тру решил, что уже сыт.
— Но как это все связано с тем, что этот гнойный нарк пытался убить Ариэль? — спросил Кочевник. — И где Джереми Петт?
Хорошие вопросы, подумал Тру. Именно их он сегодня выяснял в местном отделе, в конференц-зале, на связи с тусонским отделением, тусонской полицией, полисменами Сан-Диего, сотрудниками городской прокуратуры и вообще со всеми, кто мог иметь к этому хоть какое-то отношение. И даже из Остина ему звонили с час назад, и это вызвало его следующее заявление.
— Придержи пока вопросы, — сказал он. — Мне звонил Роджер Честер. Вы сегодня гвоздь программы в «Касбахе».
— Ух ты, ух ты, ура-ура! — Кочевник почти вернулся к обычному своему ощетиненному колючему состоянию. — Я хочу знать, где сейчас этот блядский Джереми Петт.
— Послушай одну минуту. — Тру не мог начать рассказывать Джону Чарльзу, через что ему пришлось пройти с менеджерами «Касбаха», чтобы соблюсти стандарты безопасности. Одной из серьезных проблем было то, что из-за аэропорта в этой зоне было полно многоуровневых парковок. И пара таких — точно напротив клуба, и туда людей надо будет поставить на каждый этаж. — Я сейчас говорю о том, что будет после «Касбаха». Завтра вечером. Билеты в клуб «Кобра» распроданы, и вы, кстати, там тоже идете гвоздем программы. И снова вас хотят поставить главными в воскресенье вечером. А на вечер понедельника вы записаны… сейчас, дайте посмотрю. — Он полез за бумажником — узким и тонким — и вытащил из него бумажку с печатью ФБР, на которой записал новое расписание «The Five». — Ага. Записаны на выступление «Sound Machine» на бульваре Санта-Моника. Вместе с вами главными будут — сам не верю своим словам — «Sack of Buttholes».[36] — Тру поднял глаза на Ариэль: — Это правда, или я купился на розыгрыш?
— Правда, — ответила она.
«SOB» тоже была группой из Остина, и ее тоже представляло Агентство Роджера Честера.
— Ничего себе, — сказал Тру. — Ну ладно. Извините, что на такой бумаге, мне все данные приходят на личный помощник. Так… во вторник вечером вы играете в «Мэджик Монтиз» в Анахейме. Честер считает, что все сувениры будут распроданы сегодня, и распорядился о прямой доставке в Голливуд и Анахейм. Вы слушаете?
Он посмотрел на своих подопечных.
— Вы с ума сошли! — воскликнула Чэппи, сделав большие глаза. — Вы хотите, чтобы их убили?
— Мам, — сказала Берк предупреждающим тоном, — это наша работа.
— Совершенно не обязательно, чтобы вас за нее убивали! О Господи, да вернитесь вы в Остин и подождите, пока его поймают!
— Дальше давай, — сказала Берк, обращаясь к Тру. — Что там?
— Потом возвращаетесь к прежнему расписанию: «Ред Дор» в Фениксе восьмого, на следующий вечер «Стейнд Глас» в Альбукерке, пятнадцатого — «Лайзард Лундж» в Далласе, а шестнадцатого снова в Остине в «Виста Футура».
После разговора с Роджером Честером Тру понял, что ему предстоит колоссальная работа по обследованию всех этих мест и установке там охраны, уж не говоря об организации передвижения мобильных групп. Городское начальство совсем не рвется подставлять своих граждан под риск, полиции не нравится ощущение, что ею вертит ФБР, и сегодня впервые Тру услышал из тусонского отделения упоминание о всех тех деньгах, которые он вбухивает в эту операцию. Конечно, сам Тру — крупный пес, но не единственный, и поводки держат большие руки. Кроме того, сегодня большая рука, держащая поводок в Тусоне, указала, что хотя Петта видели (согласно докладам) в дюжине штатов от Аляски до Флориды, сам Петт, если у него есть хоть какой-то инстинкт самосохранения, должен был бы рвануть прямо в Мексику, пока он так близко от границы. Сделал он это после того, как опубликовали его описание? Или успел еще и раньше? Номер его пикапа не засветился ни на одной камере пограничных пунктов, но человек, который хочет смыться, мог и пешком пройти.
«Поосторожнее, Труитт, — предупреждали его. — Тут может так рвануть — костей не соберешь».
Работа дорожного менеджера оказалась тяжелым хлебом. Да, он человек, привыкший вникать в детали, но планирование остановок для заправки, для еды, ночлеги во всех этих городах, организация охраны внутри и снаружи клубов, согласование действий с местной полицией, привлечение агентов из разных местных отделений… выходило труднее, чем он рассчитывал.