— Убегайте! — крикнула она, и в тот же миг что-то с силой врезалось ей в руку, которая странно хрустнула. Астори прикусила губу от боли. Глаза наполнились слезами, рука болталась, и ею невозможно было пошевелить. Чёрт, чёрт, чёрт.
Между тем Эд направил в её сторону громадную каменную змею. Она со скрежетом вращала толстым хвостом, раскрывая пасть с сотней острых, как копья, зубов. Астори увернулась, вскрикнув: рука налилась непереносимой болью. Кажется, она сломана.
Как же освободить Эда? Как вытащить из него чертёнка? Об этом она как-то не подумала… Значит, нужно думать теперь.
Змея свернулась кольцом, готовясь к броску. Астори поняла: сейчас. Повинуясь интуиции, она выставила здоровую руку вперёд и сосредоточила все свои силы. Из ладони хлынул ослепительный поток энергии, столкнувшись с темновато-грязной силой Эда. Взрыв. Уши заложило, и Астори рухнула на землю, больно ударившись головой.
Всё закончилось.
В теле слабо шевелились остатки энергии: кажется, она израсходовала почти всю. Чертёнок маленькой точкой взмыл в небо и пропал в бездонной синеве, от которой слепило глаза. Астори опустила веки. Она выполнила свой долг.
— Где она?
— Я не вижу… Вот!
— Быстрее, она без сознания!
Кто-то подбежал к ней и принялся осторожно ощупывать руки и голову. Астори поморщилась. Сил кричать не осталось.
— Учитель, сюда!
— Там лежит Эд! Я к нему!
Ласковые руки дотронулись до лица. С трудом приоткрыв один глаз, она увидела два серо-голубых огонька.
— Ну, зачем ты пошла одна? Вы ещё не проходили эту технику… Я ведь хотел отправиться с вами…
Дядя бережно поднял её на руки. Волосы на затылке слиплись от чего-то мокрого. Со странным спокойствием Астори осознала, что это кровь.
— Она жива? — спросил кто-то срывающимся голосом.
Джей.
— Жива, но всё очень плохо. Рука, кажется, сломана, на голове рана… Энергия на исходе… Чёрт, нам с Эдсвилом придётся много поработать.
***
Перед ней стоял Арамил. Густые брови были сведены, лоб пересекли глубокие морщины, а от его сурового взгляда по спине Астори пробежали мурашки.
— Добрый день, дедушка.
— Ты не имеешь права так рисковать собой, — строго произнёс он. — Не лезь на рожон, внучка, — разберутся и без тебя. Тебе рано переходить в мир иной. Предназначение ещё не исполнено.
— Но, дедушка, — начала Астори, ошарашенная такой отповедью, — я не понимаю… Какое предназначение?
Арамил мрачно взглянул на неё.
— Если я скажу, ты не поверишь. Живым не положено об этом знать. Поймёшь в своё время… Всё поймёшь.
Ей вдруг стало очень обидно. Почему, ну почему все они — и дядя, и дедушка, постоянно чего-то не договаривают? Неужели так сложно просветить насчёт великих вселенских планов?
— От одного неосторожно брошенного слова может измениться весь мир. — Арамил прочитал её мысли. — Ты можешь поручиться, что не в худшую сторону?
Астори промолчала.
— Тебе пора возвращаться. И не обижайся, внучка: поймёшь меня, когда у тебя самой появятся дети.
— Дети? — В это было сложно поверить. — Значит, ты знаешь и о том, кто… С кем…
— Знаю, — усмехнулся дедушка. — С тем пареньком, который сейчас бутылками пьёт валерьянку. Ну всё, достаточно на сегодня.
Он хлопнул в ладоши, и Астори проснулась.
Наверху виднелся белый потолок с лепниной, по бокам висели прозрачные складки нежно-розового балдахина. Было удобно и тепло. Голова и рука слабо ныли, перед глазами всё ещё мельтешили какие-то точки, но в остальном она чувствовала себя вполне сносно. Астори попробовала пошевелить пальцами.
— Астори? Ты очнулась!
Она подняла глаза: на стуле возле кровати сидел Декс, и его глаза смеялись. Сдёрнув с себя очки, он кинулся к подруге и неожиданно крепко прижал её к себе.
— Ну ты нас и напугала!.. Как себя чувствуешь? Что-нибудь болит?
— Нормально, — улыбнулась Астори. — До следующей битвы заживёт.
Друг улыбнулся и погладил её по тёмно-каштановым волосам.
— Хорошо, что мы успели вовремя…
— А как остальные ребята? — Она тревожно огляделась. — Где они?
— Рон от волнения сочиняет песню и периодически чертыхается, Джей раньше переживал в столовой, сейчас караулит под дверью, а Эд уже поправился и разговаривает с дедушкой.
Астори откинулась на подушки. Её непреодолимо клонило в сон.
— Раз все в порядке, — зевнула она, — тогда я вздремну, пожалуй…
Декс подоткнул ей одеяло.
— Спи. Ты это заслужила.
***
Эд сидел на холодном, сделанном из голубого в прожилках мрамора подоконнике, свесив ногу. Изумрудные глаза безразлично изучали сугробы за окном и морозно-голубое небо.
— За что он так с нами, дедушка?
— В этом нет его вины, внук. — Жозе со вздохом захлопнул книгу и сложил руки домиком. — Он полюбил… Ты ведь знаешь, как это бывает.
— Знаю, — бросил Эд. — Но лучше бы не знал. Стало бы легче.
Они помолчали. Жозе наблюдал за внуком с беспокойством и тревогой, боясь, как бы он чего не натворил. Мерно тикали позолоченные часы с кукушкой, выстукивая одну только им известную мелодию.
— Мама об этом знала?
— В какой-то степени. Это был их уговор: открыть правду после достижения вами четырнадцатилетия. Твой отец…
— Он мне не отец.
— Эдигард… — моляще протянул Жозе.
Эд круто обернулся; его глаза блеснули.
— Что «Эдигард»? Что? Я должен его простить? Пожелать удачи с новым сыночком?
Бывший Мастер земли поднялся с высокого мягкого кресла и подошёл к внуку. Тот тяжело дышал, едва сдерживаясь, чтобы не закричать на весь замок от обиды.
— Прошу, успокойся.
Эд судорожно вздохнул и вцепился в волосы.
— Ты не представляешь, как трудно порой быть Мастером и искать оправдание каждому плохому поступку. Как хочется… как безумно хочется разделить мир на чёрное и белое безо всяких заморочек… Ну почему в этой жизни всё так сложно?!
— Я всё понимаю, — тихо сказал Жозе, положив руку на плечо внука. — Я и сам через это проходил.
========== «Пой, страна!» ==========
Кости окончательно срослись через два с половиной дня. Всё это время Астори ходила с рукой на перевязи и говорила, что сломала руку, упав с лестницы. Благодаря небольшому внушению учителя Вэя медсестра была уверена, что сама отправила студентку в травматологическую больницу, и таким образом проблема была решена.
Тем временем в жизни Рона произошло радостное событие: учительница по пению отправила заявку от его имени на всеэльдевейский музыкальный проект «Песня Эльдевейса. Дети и подростки».
Мастер огня прыгал до потолка и истошно вопил, размахивая заветным приглашением. Астори была искренне рада за него: в самом деле, Рон заслужил того, чтобы выступить на большой сцене. По телевизору его увидят миллионы людей, в жюри будут сидеть известные певцы и композиторы, а значит, перед другом откроются сотни дорог…
Этого стоило ждать.
Однако для номера требовалось сопровождение: подтанцовка со спецэффектами. Отец Рона отказался оплачивать профессиональных танцоров, а с посредственными у Мастера огня не было шансов: судей нужно было поразить всем и сразу, но на фоне неумело двигающихся людей его серьёзная и глубокая песня попросту затерялась бы, выглядя смешно и неуместно.
Рон почти отчаялся найти кого-нибудь до отъезда, как вдруг его осенила гениальная мысль, которой он не преминул поделиться с друзьями. Собрав их на скамейке во дворе, он торжественно откашлялся и начал:
— Собратья! Я наконец придумал, как мне помочь.
— Поздравляю, только давай поскорее. Мне на занятия по фехтованию пора, — хмуро сказал Джей, оглядывая хрустально-тонкие, тающие сосульки на крыше Андерфила. Был уже конец января, и природа наконец одарила землю улыбкой: наступила оттепель. Недолговременная, по прогнозам синоптиков, но позволившая вдохнуть полной грудью сладкий запах весны, до которой оставался ещё целый месяц.