Оглянувшись, он увидел, что чудовище снова поднимает ногу в воздух. Дон Абель не успел добежать до укрытия. Гигантское копыто зависло к него над головой и опустилось. На земле осталась еще одна плоская вмятина.
Абель мог бы бежать быстрее, если бы не устал от драки. И Слейкер мог бы быть осторожнее, если бы знал. Убила их Пятиножка, но Тиннерман знал, что виноват в этом он.
Теперь Пятиножка приближалась к дереву, кружась в своем величавом танце. Копыта касались земли совершенно беззвучно. Она остановилась.
Почему она не раздавила их обоих, когда они дрались, забыв об опасности? Она, наверное, стояла там несколько минут, слушая и наблюдая за ними. Один шаг, и месть была бы полной. Почему она ждала?
Честная игра?
Может быть, эта штука и правда разумная? Может быть, у нее есть своя мораль?
Знакомым движением нога придвинулась к стволу, выставив органы чувств. Тиннерман стоял спокойно, зная, что пока ему ничего не грозит. Он нагнулся, взял горсть земли и бросил ее в глаз. Глаз тут же закрылся, и земля посыпалась на голую кожу. Быстрая реакция.
Слишком быстрая. У животного таких размеров должны быть проблемы из-за большого расстояния между мозгом и органами. Совершенно очевидно, что конечность, находящаяся в ста футах от мозга, не может реагировать моментально. Нервные волокна не могут дать такую скорость.
Тиннерман подвинулся к краю ствола, как будто готовясь перебежать к другому дереву. Нога сразу же качнулась к тому краю. Несомненно, она учла свой опыт и может его использовать.
Но каким образом этот импульс так быстро проходит от глаза к мозгу и обратно? Обычно глаза животных расположены близко к мозгу, чтобы сократить это время. Если только у Пятиножки нет мозга в ноге...
Ответ его просто ошеломил. В ноге есть мозг! Должен быть. Как же еще эти конечности могут совершать такие точные движения, сохраняя в то же время полное равновесие? В туловище должен быть нервный узел, дающий общие команды движения и координирующий порядок поднятия ног, еще один небольшой мозг может быть в голове – для контроля за питанием и применением голоса. А каждая нога принимает свои собственные решения, куда именно и как ступать. Всего семь мозговых центров, организованных в единое целое.
Мозг в ногах может спать, когда ноги отдыхают, прочно опершись на землю, а органы чувств закрыты толстой непроницаемой кожей. Может быть, по отдельности они не так уж умны – их функции довольно узки – но вместе с гораздо более мощным центральным мозгом любая часть, любая конечность Пятиножки разумна.
– Дитя леса, – сказал Тиннерман. – Пять ног, семь мозгов – ты, наверно, умнее меня.
И, конечно же, сильнее. Эта мысль доставила Тиннерману какое-то странное удовольствие. Всю свою жизнь он держался в стороне от людей, все время искал кого-то или чего-то, что было достойно уважения. Теперь он это нашел.
Через одиннадцать часов, строго по расписанию, корабль взлетел. Через три, четыре, пять лет сюда прилетит приземистый корабль и привезет людей, которые начнут осваивать планету.
Пятиножка преследовала его неотступно, без устали и со все большей и большей сообразительностью. Она уже научилась распознавать геометрические фигуры, которыми он двигался, переходя от дерева к дереву. Он водил ее по квадрату, треугольнику и звезде, отказываясь от этих фигур, когда она их запоминала и начинала заранее угадывать его движения. Скоро она сделает вывод, что ее жертва – не какой-нибудь злой грызун. Когда она поймет, что имеет дело с разумом, может быть установлен контакт.
Может быть, со временем она простит ему смерть своего детеныша и будет знать, что она уже дважды за нее отомстила. А может быть, когда-нибудь он снова будет ходить, не боясь ноги. Ночью, пока она спит, он в безопасности, но днем...
Может быть, когда придут колонисты, их встретит человек верхом на самом могучем коне всех времен. Или Пятиножка со своим прирученным любимцем. Неважно, кто возьмет верх, главное – чтобы был установлен контакт.
– Дитя леса, – повторил он и отпрянул, увидев, что она ждет его в точке пересечения фигуры из трех дуг. Какое-то время он стоял и смотрел на нее, такую большую и прекрасную, кружащуюся в танце, грозящем его уничтожить.
– Дитя леса, – сказал он. – Сколько же в тебе силы! Ты сильнее меня.
В ответ он услышал оглушительный трубный рев, как будто где-то за горизонтом пробуждалась богиня.