— Понятия не имею, кто он, — с самым невинным видом заявила Вероника.
— Глупее ничего и не придумаешь, — не выдержала я, — вы же с врачом в одном отделении бок о бок работали.
Ника изобразила удивление:
— Так вы о Бракове! Да, конечно, мы дружили.
— А вот ваши бывшие коллеги утверждают, что Браков и медсестра Буркина состояли в любовной связи, — заметил Вовка, — несколько человек даже заявление написали главврачу, требовали вас урезонить, мол, вы разбиваете чужую семью и от работы из-за того, что амурничаете, часто отлыниваете.
— Ха! — выпалила Ника. — И что? Меня выгнали?
— Нет, вы сами ушли еще до задержания Валентина, — ответил Володя.
— Брехня все это, — отрезала Ника. — Да, Валентин Львович выделял меня из общей массы, иногда мы ходили с ним вместе в столовую. У меня несколько курсов мединститута за плечами, я намного образованнее других медсестер в клинике. Мы просто дружили. Я с юности в хороших отношениях с Лизой была. И с Маргаритой потом познакомилась. Мать Бракова предложила мне в избе работать. Я тогда от клиники устала, новая служба показалась мне лучше. Свежий воздух, коммуналка бесплатная, рабочий день нормирован. Еду можно бесплатно в ресторане брать, там много чего пропадает, зарплата идет, посетители чаевые оставляют.
— И Валентин рядом, — добавила я.
— Без гнусных намеков, пожалуйста, — возмутилась Ника, — я переживу, но зачем пачкать память покойного?
Костя встал.
— На ресепшен отеля нам рассказали, что зимой Алексей катал желающих на санях, летом в телеге, куда впрягает лошадей. И в теплое время есть еще одно развлечение: резиновые лодки. Вы нам про плавсредство ничего не рассказали.
— Только дурак, когда еще снег не сошел, про водные удовольствия распинается, — скривилась Ника. — Смешно.
— Где хранятся катамараны? — перебил ее Володя.
Вероника округлила глаза:
— Понятия не имею. Зачем мне резиновые лодки? Да еще в марте!
— Вероника, когда мы вели беседу о физическом и психическом состоянии Анфисы Ивановны, вы сообщили, что она пользовалась памперсами, — протянула я.
— Да. И что? — спросила Ника.
Володя снова открыл айпад.
— Врач «Скорой помощи», которую вызвали в тот день, когда умерла ваша мать, заполнила всякие бумаги. Там есть фраза: «Труп обнаружен на первом этаже в туалете. Дочь сообщила: мать давно находится в состоянии деменции. Ночью старуха пошла в санузел, заперлась там, не сумела открыть замок. От стресса у нее случился очередной инсульт…»
— Так и было, — подтвердила Ника, — мать до паники боялась темноты. Как на грех, когда она находилась в сортире, перегорела лампочка, Анфиса испугалась, стала дергать ручку, но не смогла выйти. Створка не открылась, голова почти не соображала. Анфиса Ивановна запаниковала, и от нервного напряжения у нее случился сердечный приступ, а потом инсульт.
— И еще одна странность, — заметил Костин, — вы и Алексей говорите, что являетесь мужем и женой. Но это не соответствует действительности. У вас нет супруга, а Алеша холостяк.
Ника закатила глаза:
— Это просто спектакль. Мы с Лешей изображали счастливую пару: лесник-ветеринар-смотритель зоопарка и домашняя хозяйка, которая рада угощать всех пирогами собственного производства с ароматным чаем. Алексей наряжался зимой в тулуп, валенки, ушанку, а летом у него была косоворотка с вязаным поясом и шаровары. Я в сарафане, на столе самовар, расписная деревянная посуда. Шоу ряженых. После того как рабочий день заканчивался, мы переодевались и не ели ложками, которые якобы хохлома. Маргарита запретила говорить хоть кому-либо правду. Вот мы с Лешкой и старались. Он тут не живет, вечером домой смывается. Я бы тоже могла уехать, но мне некуда.
Костин протяжно вздохнул.
— Вероника, вы лукавите, неужели думаете, что мы не знаем: у вас есть квартира, вы в ней прописаны.
— Так я ее сдаю, — сказала Ника, — деньги нужны. Пока маменька разум не потеряла, я нормально жила. Потом у матери крыша уехала… Знаете, сколько ей лекарств покупать приходилось? Думаете, она за свои бабки пилюли брала? Да не так это! Давайте прекратим сию беседу. Я вещи собираю, времени нет. Надо освободить избу, Маргарита нового человека на мое место наняла.
— Почему? — поинтересовалась я.
— У нее спросите, — сердито буркнула Ника, — у барыни характер непредсказуемый. Чем-то я ей не угодила.
— А нам госпожа Борисова сообщила, что вы сами уволились, — удивилась я, — сказали, что не можете находиться в доме, где любимая мама умерла.
— Врет она, — фыркнула Вероника.