— Глуши их — я заорал на бегу к поверженному противнику, — живьём будем брать.
Однако, взять живём всех, у меня не вышло, первый упавший лежал с вывернутой назад головой, а ко второму я не успел. Чувство опасности, красным вектором упёрлось мне в грудь, заставляя уворачиваться от летящего арбалетного болта. Второй болт не заставил себя ждать разминувшись с моей головой на считанные сантиметры. И пусть я знал, что стрелок промахнулся инстинкты заставили меня кувырком уйти за плачущих лошадей, укрывшись от стрелков.
Подавив желание вытянуть Печенега, вовремя вспомнил о своей цели, подвис на десяток секунд, Чёрт и что же делать, точнее как, Где собственно говоря мои энты или как их там, древолюды. Как мне их звать, как управлять. Чёрт! Чёрт! Чёрт.
— Шишка! Ко мне, твою деревянную маму. — Я судорожно оглядел деревья, по краю поляны, пытаясь углядеть местного лешего. Но этот пенёк старый вылез из под земли прямо посредине дороги.
— И нечего так орать. Княже? Ты зачем сам в драку лезешь? Прикажи лесу, он быстро твоих ворогов в оборот возьмёт.
— Как? Или ты думаешь я в лесохозяйственном институте учился? Вася бегом метнулся невидимкой. Мне нужна разведка.
— И это мог у леса узнать, — прошипел лешак.— Ты не умничай, ты мне быстренько, и желательно в упрощённом варианте.
— Вот дитё малое, — Шишка постучал себя по деревянному лбу, лес он не только снаружи, он и под землёй растёт, а ты на ней сидишь.
— Всё у нас через задницу, — ворчу под нос, вытягивая аурный щуп из левой руки на которую опирался. Отклик получил сразу, ударивший мне прямо по моей сути штормовой волной, выдавив из лёгких весь воздух.
— Хозяин, — Василь потряс меня лапой за плечо, — их там много. Двадцать крытых повозок и пять телег. Двадцать пять кучеров, тридцать пешей охраны, двадцать пять конной, восемь обслуги и в крытых повозках пятьдесят шесть пленников, Мартышу везут отдельно, в клетке, в повозке хозяина каравана.
— Шустро, — только и смог я выговорить на остатках воздуха, вдохнуть обратно почему то не получалось.
Перед глазами начали скакать золотистые звёздочки, складываясь в геометрические узоры. Удар лапой в солнечное сплетение, болезненно разошёлся по рёбрам, снимая мышечный спазм. Лёгкие жадно затянули в себя живительный азот с примесью кислорода.
Восемь! Восемь древолюдов окружило поляну, и ещё двое на подходе.
Командуй блин, а как, я ж ни хрена не представляю их возможности. Но вот оклик о готовности выполнить любой приказ присутствует, и ни страха, ни неуверенности.
«Двое запереть дорогу, не дать ни кому уйти в обратную сторону, остальным принять меры защиты от стрелкового оружия, обозначить себя, что бы я вас увидел» — транслирую в пространство.
— Ох тыж мама моя дорогая, — Энты, какие нахрен энты, это, эти… Они деревянные гиганты метров по семь высотой, можно сравнить их с киношными грутами из старого марвеловского комикса, да только тот бы явной деревяшкой, а эти действительно люди, только охренеть какие высокие, и рук у них по две пары. Деревянные щиты и палицы органично дополняли образ суровых воинов. А вот одежды ни какой, тела покрыты искусной резьбой и ни каких тебе половых признаков.В щит ближайшего ко мне воина впился арбалетный болт, а следом за ним огненный мяч, расплывшийся горящей кляксой по поверхности дерева.
— Атакуем, — ору, забывшись о том, как командовать этими гигантами.
Время растянулось, став тягучим и вязким. Кувырок через правое плечо, и на правое колено. В прорези прицела, вдоль ствола карабина, арбалетчик, стрела смотрит мне в лицо, курок вжимается, в уши врывается выстрел, а тело уже снова прячется за лошадиными тушами, разминувшись с выпущенной стрелой. В сетчатке отпечаталась вспышка. Я такое уже видел. Энергетический щит. Странное сочетание холодного железа и технологий будущего. Боковое зрение цепляется за древолюда, над его плечами два ствола, плюющиеся шарами плазмы, вылетающими с тихими хлопками оставляя за собой следы из раскалённого воздуха. А я снова кувыркаюсь вправо, стрелок ещё не успел перезарядится, рука медленно отводила рычаг натяжения тетивы, я стреляю посылая солнечный импульс прямо в канал ствола. Огненный росчерк пробивает вспыхнувшее синим поле разрывая стрелка, словно попадание из пулемёта Владимирова. Кровавые брызги окрашивают изнутри кокон защиты красным, а глаза уже ищут следующую цель.
Взгляд перескакивает с одного гиганта на другого, спотыкаясь о третьего. Моё воинство уже достигло порядки противника, опуская свои дубины на коконы защиты охраны каравана.