Лина порывисто отвернулась. Не захотела показывать злые слёзы.
— Ух ты! Классно! — Юн Ми в восхищении обежала смущённую Лану. — А ты видишь невидимое? А сколько у меня будет детей? А у Лины сиськи настоящие? А ведовская книга у тебя есть? А почему ты покрасила волосы? А Со Хён уже берем…
— Младшая сестра Юн Ми! — Со Хён всё-таки села на кровати, как ты себя ведёшь, я обязательно расскажу о твоём недостойном поведении мамам. Слова не должны обгонять твои мысли. Нужно думать, а потом…
— Ой невестка прекращай! Здесь все свои. — Лина с горящими, распахнутыми от любопытства глазами, схватила за руку Юн Ми, пряча девочку от разгневанной сестры, — так у тебя уже было с Юркой, и как он? Я Софию спрашивала, а она молчит как партизан.
— Так значит София беременная? Хитрая мордашка Юн Ми выглянула из-за спины Лины.
— Юн Ми! — три голоса сплелись в боевой клич, обещающий порвать, и замести под коврик.
— Юна-ян, никто не берем…Черт! — чертыхнулась Лана и перешла на русский, — Юнка зараза, ты кому угодно мозг вынесешь своими вопросами. Юрка вообще приехал десять дней назад. Когда бы он успел по твоему?
— Значит он спит со слугой? — Со Хён отчаянно покраснела.
— Да кто его знает. Это Линка выдумала. — Лана оценила напряжённую позу сестры опять, отвернувшуюся к окну, — просто после обряда принятия в слуги, Юра ночевал у Софии, вот Лина и бесится. Он же нас из спальни выгнал.
— Ну да выгнал! — Лина не оборачиваясь, — говорит раз мы сёстры значит без вариантов. Ретроград. Мы ведь не родные.
Лина тяжело вздохнула, развернулась и умоляюще глядя в глаза Со Хён, стала просить:
— Невестка обещай нам поговорить с Юрой, убеди его, что лучше меня и Ланы вы никого не найдёте.
Тишина, накрывшая палату ватным одеялом, не давала услышать громкий стук двух девичьих сердец, казалось время застыло в ожидании ответа.
— Девочки, я попробую. Только мне, мой жених сказал, — многожёнство не для него, не готов он сейчас об этом думать. — Со Хен покосилась на свою младшую сестру, подбирающуюся к серебряным волосам, — Юн Ми сходи на первый этаж и принеси свежие газеты.
— Ага, я быстро.
Дождавшись, когда за девочкой закроется дверь, Со Хён заговорила, зная любопытство сестры, стараясь говорить потише:
— Девочки, вам не кажется? Юра гораздо взрослее своего возраста. Он так на меня смотрит. Он такой. Он мой ученик, и в школу не ходит. Домашнее задание не делает. Учителя говорят, сидит за партой, и смотрит, смотрит на Карину, — увидев вопросительные взгляды, пояснила, — это моя ученица, инвалид- колясочник, сидит за первой партой. А Юра сзади сидит. Вот на неё и смотрит. Девочки мне страшно. Я не смогу быть моему мужу хорошей женой, я слишком старая.
Слёзы, нашли маленькую дверцу в измученной душе и потекли непрерывными тонкими ручейками. Сёстры, сразу, с двух сторон, сели на койку к больной, и после некоторой борьбы с одеялом и запутавшимся в нём ногами, затихли по бокам, обнимая свою будущую невестку.
— Девочки как мне было страшно. — Со Хён продолжила сквозь тихие слёзы, — у моего Юры лицо стало, жёстким, хищным. Когда пришёл Брат из ордена Тамплиеров, я знаю он хотел меня убить. Юра меня спас, он приказал фамильяру защищать и убивать если нужно. Мы побежали к задней двери, а там… Там уже ждали. Я так боялась, боялась. Когда меня ударили по голове, я не потеряла сознание, я всё видела. Думала меня убьют. Кот убил двоих, сразу убил, а третий. Там ещё был третий, он в меня стрелял, и всё время промахивался. Злое жужжание, оказывается пули жужжат как злые осы, такие большие злые, мамы их шершнями называла. Мой жених. Юра прибежал к нам. А я даже пошевелиться не смогла, ноги отнялись, ничего не чувствовала, совсем ни чего, и платье кровью испортила…Глаза бешенные, жуткие. Мне кажется, того, третьего — Юра убил… Руки нежные, тёплые, он меня коснулся и мне сразу стало хорошо. Но я всё равно увидела… Серый дракон, его практически было не видно, но я увидела. Он ударил своей, огромной лапой кота, разметал его в пыль… Юра ничего не видел он смотрел на меня, говорил, говорил… Я не смогла. Я хотела предупредить, и не смогла… Они все исчезли, дракон, мой жених, его кот…
— Та-Дам! — дверь с грохотом, несвойственным в принципе больничной двери, отъехала в сторону, явив троим девицам Юн Ми во всей её красе с кучей газет и улыбающимся чародеем за её спиной. — А кого я к вам привела.
* * *