Пермский вице-губернатор доносил председателю Совета министров графу Витте: «Открылись массовые волнения рабочих, нередко сопровождавшиеся насилием; охватили Сысерть, Чусовую, Лысьву, Тагил, Кыновский, Очерский заводы… В Чермозе рабочие распоряжаются заводом своевольно. Позднейшие требования рабочих — явно политического свойства, экономические — неисполнимы».
Полтора предреволюционных десятилетия отмечены волнами забастовок — крупных и мелких. Забастовки подавлялись жестоко, но это не останавливало…
Активно боролись рабочие Чусовского завода и за победу революции на Урале, а во время гражданской войны — с колчаковцами и белочехами.
В начале 30-х годов рабочий поселок Чусовой стал городом. Теперь это крупнейший промышленный центр Урала. Чусовские сталь и прокат, славящиеся своими особо высокими качествами, идут на автомобильные и тракторные заводы.
Город занял оба берега реки. В городской черте в Чусовую впадает большая река Усьва с притоком Вильвой, которые принадлежат к числу крупных сплавных уральских рек. После создания Камского моря железнодорожный узел Чусовой стал еще и узлом водных путей.
Город разросся. Помню недоуменный взгляд Историка, когда на автобусе мы прочитали маршрут: «Вокзал— Дальний Восток». Оказалось: Дальний Восток — один из пригородов Чусового.
Есть в Чусовом, конечно, и что строить, и что асфальтировать, и что сносить, и озеленять, и перекраивать, как и в любом другом месте, но главное то, что он имеет свое лицо.
Как ни парадоксально, но это лицо наиболее отчетливо проступает тогда, когда город окутан тьмой.
…Заводские корпуса — по обеим сторонам реки. Над ними висят созвездия живых огней. Огни загораются, потухают, перемигиваются, дробятся на мелкой речной волне. А поверх — широко разлилось огнистое марево, которое то устремляется в зенит, то припадает к аспидно-черным контурам построек. Оно послушно главному из здешних огней, самому неистовому из них. Рожденный в царстве Вулкана, он неудержимо рвется из раскаленных недр печей, вагранок и домен.
И наблюдая за этим мятежно встающим в небо, сполохами разливающимся окрест сиянием, прислушиваясь к напряженному гулу завода, благоговейно думаешь: а не металл ли пошел в эту минуту?..
В такой именно час мы и прощались с Чусовым…
Собираясь в очередной отпуск, я, признаться, не думал, что тайное соревнование свое со строителями Садового кольца проигрываю…
Начинали мы почти одновременно. От Таганки до Яузы они продвигались, помнится, более полугода. У меня к этому времени вчерне все было готово. И я думал: «Неплохо!»
А потом они перешагнули через реку и в сравнительно короткий срок до неузнаваемости изуродовали последнюю часть реконструируемой улицы. Я думал: «Еще посмотрим, кто кого, еще потягаемся!»
Когда я уходил в отпуск, вся улица — от аптеки, что на углу улицы Обуха, до книжного магазина № 94 — была разворочена, завалена грудами земли, плитами, трубами. В огромной траншее сооружался железобетонный коридор. Строители старались, чтоб он получился влагонепроницаемым — они цементировали швы, укутывали плоский его хребет толем, заливали варом и посыпали сверху дресвой.
Самозабвенно тарахтели машины, лязгал металл, шипела электросварка.
Царивший здесь хаос вселял в меня добрую надежду, хотя я и не обольщался, понимая, сколько на моем пути подводных камней.
Дело в том что погожее лето, благоприятствовавшее строителям, не очень-то, как уж повелось, благоприятствовало мне.
Летом почему то живется всегда суетнее, чем обычно: поездки на дачу, ремонт, встречи и проводы внепланово нагрянувших знакомых и родственников и, наконец, отпуск, который всегда хочется провести в дороге, в движении, что стало уже привычкой. Одним словом, лето отнюдь не такая пора, когда можно предаваться безмятежным воспоминаниям.
Покидая Москву, я был готов к тому, что изрядно отстану (придется потом нажимать на все педали!), но то, что я увидел, в первый же свой служебный день явившись на улицу Чкалова, можно сказать, потрясло меня.
Работы еще велись, но были они уже совсем иного свойства. Исчезли разрытые котлованы, груды земли и досок. Не было ни экскаваторов, ни подъемных кранов, ни жарких и шумливых компрессоров. Эстафету приняла другая бригада строителей. Незнакомые мне люди расстилали поверх бетонных плит, которыми была вымощена улица, камышовые маты, присыпали их щебенкой. а затем покрывали дымящейся асфальтовой массой, похожей на паюсную икру, и тут же утрамбовывали трактором-катком, надвигавшимся медлительно и неотвратимо, как рок.