Выбрать главу

— Нет, вы были в очереди последним. Не торопитесь и сосредоточьтесь. Вы говорили о том, что солгали жене. Вы сделали это сознательно?

— Да, пожалуй, сознательно.

— Что вы предполагали выиграть в результате своей лжи?

— Выиграть? О чем вы говорите?

— Может быть, я неточно выразился. Попробую еще раз: вы уже тогда предполагали развитие отношений с этой женщиной, женой Александра?

— Нет, не предполагал, я всегда избегаю думать конкретно, когда вопрос касается каких-либо сомнительных моментов или ситуаций.

— Почему?

— Хочется остаться порядочным для себя самого, вернее, сохранить хотя бы иллюзию порядочности. Это очень важно, если такой иллюзии не будет, то настанет время, когда начнешь себя презирать.

— Не лучше ли просто оставаться порядочным, вместо того, чтобы питать себя иллюзиями?

— Вы не хотите меня понять, — Плахов занервничал, и Ремизов пожалел, что упрекнул его. И без того непрочное доверие в разговоре могло мгновенно разрушиться и неизвестно, удалось ли бы восстановить прежние отношения. — Существует немало людей, — продолжил Плахов, — которые, как бы это сказать поделикатнее, в силу своей слабости или безответственности и может быть бездумности, зачастую переходят границы, отделяющие порядочного человека от непорядочного, хотя эти границы в последнее время достаточно призрачны. Мы приходим на юбилей к чиновнику, пьем коньяк, который ему привезли с коньячного завода, и понимаем, что это воровство, замаскированное под деловые отношения, умение жить, но, тем не менее, ведем себя так, будто все это в порядке вещей. Более того, некоторые из нас завидуют этому человеку и сами были бы не прочь жить подобным образом. Кто-то из этой компании живет с женой другого, тоже вхожего в этот круг, другие не гнушаются брать взятки, главное для них — не собственное моральное падение, главное — выглядеть порядочным и приличным человеком в собственных глазах. Это стержень, который многим позволяет сохранить собственную личность, если только можно говорить о личности в данном случае. Эти же люди презирают всех воришек, укравших кошелек с пятью рублями, или распутного человека. Они искусственно создают микроклимат собственной исключительности, вседозволенности, искренне считая для себя, что их отношения с соблазненной женщиной носят чистый характер, являются результатом страсти, если хотите, а воровство или хищение — как бы награда за их талант и умение приспособиться к обстановке. Простите, что я так подробно остановился на вопросах морали, но поверьте, что это имеет прямое отношение и ко мне: я не брал взяток, не занимался никакими служебными махинациями, но был склонен к авантюре иного рода. У меня сладостно заныло в груди от одного только предчувствия возможной связи с Руной, я как-то сразу уяснил для себя, что эта женщина не для Александра, он не заслуживает счастья быть с ней близким, любить ее, ведь он никогда не знал других, ему не с кем было ее сравнивать. Он был похож на крестьянина, который нашел в огороде бриллиант и отдал его играть детям, заместо стекляшки, или же приспособил для хозяйских нужд, поскольку нуждался в тот момент в каком-то остром предмете. Я старался не думать о том, что большей подлости по отношению к другу трудно представить. Я сразу отделил Руну от Александра, поэтому и не думал о связи с Руной, но предчувствовал сладостную тревогу, и не мог отказаться от развития отношений именно в эту сторону.

Ведь затевая опасную игру с Руной, я не мог не знать, чем это закончится и насколько все это грязно и непорядочно, но совсем не думал о последствиях, будто отношения с Александром поддерживал один человек, а вел игру с Руной — другой. У нас с Ириной не было детей, впрочем, я часто выражаюсь очень книжно и неточно. Что значит не было, когда их нет до сих пор и никогда не будет. В этом есть какая-то нелогичность, потому что мы много лет хотели ребенка, Ирина лечилась даже по этому поводу, а когда врачи сказали, что она беременна, вдруг испугалась, прервала беременность.

— Когда это произошло?

— Не помню точно, приблизительно в тот период, когда Александр женился. Нет, немного позже, через год или полгода. Впрочем, это не имеет никакого отношения ко всей истории.

— Она никак не объясняла нежелание родить ребенка?

— Объяснила и очень логично. Она сказала, что ее возраст и общее состояние здоровья не позволяют родить нормального ребенка, а другой нам не нужен. Это убедило меня в правоте ее действий.