Но я сказал «почти никогда». Бывают исключения из правил, и одним из таких стал Потрокс. Его родителями были мурхун и человеческая женщина. Я не знаю, как они сошлись и чем это для них закончилось, но зато известно, кем стал Потрокс. Он рос сильным и ловким, при этом имея врожденный полный магический иммунитет. Такой солдат мог стать величайшим генералом в любой стране мира, если бы не был безумным. Потрокс в конце концов окончательно потерял рассудок и стал сущим кошмаром. По всей видимости, это было генетической платой за его могущество, и совсем одичав, он стал обычным хищником, поселившимся в Курамском лесу. Что и говорить, он принес немало горя в здешние места. По всей видимости, тварь некоторое время скрывалась в этих пещерах, поработив ее крошечных обитателей и сделав их своими слугами, а после и пищей. Я осторожно провел пальцами по груде костей, осматривая их повреждения. Левые реберные кости чудовища выглядели полопавшимися в точке порядка пяти на пять дюймов.
– Думаю, его и правда пристрелили, – пробормотал я. – Очень похоже на след от выстрела в упор из пистоли.
Вдруг за моей спиной послышалось гаденькое хихиканье. Я резко развернулся, чуть усиливая пламя в ладони, но сзади никого не оказалось. Хихиканье вновь повторилось за моей спиной, но на этот раз я не стал разворачиваться, зная, что там стена. Пальцы левой ладони скользнули за пояс, нащупывая четыре тотема, исписанных рунами стихий. Стараясь говорить спокойно и твердо, я обратился, глядя в пустоту:
– Что тебе от меня надо?
Вновь хихиканье, теперь где-то в стороне. Я, пользуясь нерасторопностью заигравшегося духа, сделал стремительный шаг вперед от стены и резким движением вокруг своей оси прочертил на полу тотемный круг, понимая, что рискую спровоцировать атаку.
– Что тебе от меня надо? – повторил я, водя рукой из стороны в сторону и стараясь выхватить отблеском пламени незнакомца.
Хихиканья снова уже не последовало. Существо, игравшее со мной, видимо, перешло к следующему этапу запугивания, утвердительно заявив:
– Ты принес мне поесть!
От этого голоса мое сердце ушло в пятки. Рык был тяжелый и агрессивный. Происходящее начинало все меньше мне нравиться. Несмотря на то, что я храбрился, так же отчетливо понимал и другое, что швырни я сейчас сгустком пламени, и старая штольня попросту вспыхнет, как солома, и я если не сгорю, наверняка задохнусь. Нужно было срочно что-то предпринять. Одним Богам было известно, что за фантом, обитавший здесь, решил со мной позабавиться, но время сейчас работало на него. Выучка начинала подводить, уступая место ледяным когтям страха, впивающимся в мое горло.
– Ты принес мне поесть!
Я лихорадочно перебирал в голове догадки, кем могла быть эта тварь, чтобы понять, как ей противостоять, как вдруг тоннель залило мягким и теплым светом. С приближением источника свет становился настолько нестерпимо ярким, что я поднял руку, прикрывая глаза. Селира не мешкала и, найдя меня взглядом, скомандовала:
– Скорее вставай рядом! Чего уставился?
Я в два прыжка оказался около нее. Тварь из тьмы явно отступила, но злоба бессилия, охватившая призрака, оставалась опасна для нас. Кажется, жрица тоже что-то почувствовала, когда одна из опор, глухо скрипнув, вылетела из гнезда, выбивая облако каменной крошки. Времени на рассуждения у нас не было. Перекрикивая грохот падающих булыжников, я завопил:
– Прыгай на меня!
И прежде чем она успела понять, в чем дело, я ударился об пол, перекидываясь в волка. Ее пальцы тотчас же сомкнулись на моей шее, и я помчался на поверхность. Я несся, не разбирая дороги, едва не врезаясь в стены и опрокидывая рассыпающиеся в пыль старые деревянные конструкции. Надо отдать должное жрице, она не растерялась, и даже сжимая мою шею обеими руками, с трудом удерживаясь верхом, продолжала читать какие-то молитвы, заставляя тьму отступать. Когда мы вылетели на улицу, я довольно грубым рывком сбросил Селиру на землю и, перекидываясь обратно, от души запустил поток ревущего пламени прямо в черноту пещеры. По венам пробежал холод, сменяющийся бурлящим адреналином, когда огонь, сходя с моих ладоней, начал жадно пожирать все, что находилось передо мной. Пламя взревело так, что я пригнулся к земле, а обрушающаяся кладка довела дело до конца, окончательно заваливая проход.
Жрица скептически осмотрела итоги и, глядя на меня, лишь покачала головой:
– В следующий раз будь так добр подорвать шахту вместе со своей тупой башкой!