Моя соседка влетела в келью, как ураган. Мельком выглянув в коридор, она очень осторожно прикрыла за собой дверь. Я чувствовал, что нечто произошло, но она не спешила ничего мне объяснять, лишь смотрела на меня глаза в глаза и молчала. Этот взгляд был настолько глубоким и чарующим, что мгновение спустя я уже не видел и не слышал ничего вокруг. Мир, келья, пустые стены, все перестало существовать, были только мы с ней и что-то запретное, но наше общее и от того самое дорогое во Вселенной.
Когда она заговорила, я сразу понял, что мы видимся в последний раз. Ее голос дрожал, хотя она с видимым усилием старалась с ним совладать:
– Сегодня у меня итоговый экзамен. Не знаю, что это будет, но мне страшно! Из ребят, что пришли учиться раньше меня, ни один не вернулся после итогового. Это всегда казалось мне странным. Не могут же все с первой попытки сдать или не сдать? Куда они потом деваются?
Мне нужно было что-то сказать, как-то подбодрить ее, но я пребывал в таком же неведении:
– Слушай, я уверен, что тебе не о чем беспокоиться. Скорее всего, это будет какой-нибудь тренировочный полигон или головоломки. Мы сотни раз решали подобное!
– Но всегда мы после этого возвращались сюда! – она была неумолима. – Что если я провалюсь? Что тогда со мной будет? А если нет, куда меня пошлют? Что я буду делать без…
Она осеклась и закрыла лицо руками. Не в силах на это смотреть, я прижал ее голову к своей груди, и она разрыдалась.
– Я столько потеряла в своей жизни, столько сил отдала, чтобы стать Конгнирим… Но сейчас мне страшно. Наверное, потому что я догадываюсь, что дальше ждет меня, – она оглянулась, словно нас могли подслушать.
– Мне кажется, итогового экзамена нет. Это и есть сама Бездна, – прошептала она.
– Я тоже думал об этом, – признался я. – Пожиратели собирают души с Даром, такие как ты или я. А мы должны сражаться, используя силу, на их территории, вырывая владельцев Искр из лап врага, чтобы не всех поглотила Бездна, чтобы и мы сами могли родиться снова. И так бесконечно.
– Осталось в этой схеме понять, как нас туда забрасывают, и как это – заставить себя родиться опять, – невесело посетовала она.
– Помнишь, мы как-то обсуждали, что я пришел учиться немногим позже тебя? На каких-то пару месяцев, как мы считали?
– Продолжай. – Ее глаза внимательно смотрели на меня, ища любую зацепку из сложившегося положения.
– Это значит, что мой экзамен тоже будет скоро. У меня приличные результаты по всем дисциплинам. Думаю, я смогу просить о досрочном выпуске. Тогда, если все то, о чем ты говоришь, правда, мы сможем оказаться в Бездне вместе и прикрывать друг друга! – затараторил я.
– Но мы должны понимать, что нельзя предугадать, как пойдет дело там! – возразила она. – Быть может, что для того, чтобы уцелеть, кому-то из нас придется уйти раньше.
– Но как мы тогда встретимся, после рождения? – ошарашенно протянул я. – Мы будем помнить друг друга и самих себя? Ведь пройдут годы, прежде чем мы снова вырастем. Кем мы будем? Где? Нам надо будет снова идти в Бездну?
– Этого никто не знает, – устало проговорила она. – Мы можем только попытаться запомнить друг друга такими, как сейчас. Поэтому я и пришла. Скорее всего, это наша последняя встреча…
– А я бы все-таки попробовал эту схему сломать, – упрямо заговорил я. – Нам надо договориться о том, как мы должны будем найти друг друга, уже покидая Бездну и теряя нынешних себя! На тот случай, если не сможем встретиться там или не успеем придумать чего получше.
– Нас учили фокусировать память на заклинаниях, чтобы после реинкарнации мы могли пользоваться любой силой, которую нам дарует судьба, так? – вдруг вспыхнула она.
– Допустим, – осторожно ответил я.
– Тогда нам надо придумать какой-то трюк! Пазл, который будем знать только мы!
– Главное, чтобы мы не забыли о нем сами, – возразил я.
– Не забудем! Это и есть главное! Если все пройдет как надо, то мы сможем активировать его, чтобы вспомнить друг друга, когда родимся, уцелев в Бездне.
Она всплеснула руками и нервно зашагала по комнате. Я смотрел на нее, чувствуя, как истерично бьется мое сердце. Что мы делаем? Правильно ли это? Вдруг она резко остановилась и заговорила так быстро, что я едва успевал за потоком ее мысли.
– Ты говорил как-то, что больше всего на свете хотел посмотреть на Ломкай-гора. Как еще совсем ребенком ты играл с вытесанными из коры масками, наподобие тех, что, по легендам, носили первые шаманы утаремо, и как получил за это на орехи от старших.