— Ну, а он что? — улыбнулся Найджел.
— Бросил трубку.
— Ожидаемо. Ты на открытие сезона едешь?
— Да чего там делать? Каждый год одно и то же…
— То-то и оно. Традиция! Повидать старых друзей, присмотреться к новичкам, собраться всем вместе, пересчитаться, осмотреться, по городу прокатиться… Святое дело, сам понимаешь!
— Ну да… ты вон тоже каждый год в конце мото-сезона уезжаешь неизвестно куда, а в начале следующего появляешься… весь заросший и небритый! Тоже уже традиция, можно сказать.
— Так уж повелось…, — пожал плечами Найджел. — Ещё с давних пор, когда я был подростком, любили мы тогда путешествовать…
— Помню-помню! — махнул рукой Кот. — У тебя тогда ещё был древний «Урал» эдакого паскудного цвета…
— Зелёного. Темно-зелёного, словно бутылочное стекло. Не такого уж паскудного, кстати… Ну так что — едем?
— Блин, это ж вставать придется…
— Ага. И заводиться. Ты ездить-то ещё не разучился? А то, может, только лежать на мотоцикле и умеешь, а заводить уж забыл как?
— Сейчас посмотрим, кто что умеет! — обиженно фыркнул Кот. — Ну что, к Боцману?
— Для начала — да!
Два мотора взревели синхронно, словно басы в хорошо слаженном оркестре, и через лабиринт запутанных улиц друзья рванули знакомой дорогой. И снова было солнце над головой, и свист ветра за плечами, и разлетающиеся из-под колес брызги придорожных луж. Тесные закоулки дворов снова сменила широкая набережная, выходившая на бульвар, а дальше — вновь окраины и перекрёстки заброшенных улиц.
Где-то здесь, среди серых коробок и неприметных гаражей, располагалась неказистая на вид, но лучшая в городе (как утверждали знающие люди) мото-мастерская того, кого в известных кругах принято было называть Боцманом.
В прошлом действительно служивший на флоте, а ныне осевший на берегу, любитель копаться в моторах и синхронизировать карбы, разбирать и собирать всё, что движется, а также гонять по ночному городу на каком-нибудь очередном кастомном звере собственной сборки — Боцман был одновременно кумиром и грозой всех окрестных подростков. Каким-то только одному ему известным способом он собирал по близлежащим дворам и помойкам самую отъявленную шпану — мальчишек-беспризорников, не успевших ещё стать юными гопниками — после чего, «изрядно накрутив им хвост, чтобы дурь из башки повыбилась», Боцман брал их к себе в мастерскую на должность «подай-принеси», ну и просто «чтобы к делу приучались, а не шлялись, где попало». Очарованные байкерской романтикой и побаивающиеся сурового нрава своего наставника, пацаны потом не вылезали из гаража, увлечённо копаясь в железках и упоённо мечтая о том, что и им когда-нибудь посчастливится заиметь себе такой мотоцикл и промчаться по улицам ночного города.
Вот и сейчас остановившиеся неподалеку от мастерской Кот и Найджел наблюдали привычную картину — Боцман устраивал вдумчивый разнос очередному подростку, который, видимо, что-то накосячил по мелочи.
— Что значит «я не виноват»??? — слышался его мощный бас. — Если ты мне обещаешь, что всё будет в порядке, а оно не в порядке — так ты лучше не обещай! Мужчина проверяется тем, сколько стоит его слово. А ты что? Совсем забыл бояться? Борзость отрастил и совестью не пользуешься? Ну и с кого мне теперь спрашивать? Ась? Как ты считаешь?
«Да, есть вещи, которые не меняются!» — друзья обменялись понимающими взглядами.
— Ладно, грозный Черномор, кончай дрючить молодежь. Отвлекись на минутку ради старых приятелей! — усмехнулись приехавшие, подходя к дверям мастерской.
— Чтоб мне потонуть в тихой бухте! Найджел! Ты где пропадал, вобла солёная??? Сто лет тебя не видел… Глянь, до чего заросший-то! С того года не брился, что ли? Ну и рожа… Как ты докатился до жизни такой?
— Да знаешь…я люблю кататься! — усмехнулся тот, обнимая старого друга.
— И Кота с собой притащил! Как ты умудрился его разбудить? — продолжал восторженно реветь здоровяк в тельняшке. — Этот хмырь, небось, дрых с утра и вставать не хотел???
— Я, кстати, ещё так и не выспался до сих пор, — пробурчал толстяк, поудобнее устраиваясь на кушетке в углу мастерской. — А что тут у тебя за шум? Что там натворил этот охломон?
— Я не охломон…, — попробовал было подать голос провинившийся мальчишка, глазеющий во все глаза на приехавших байкеров.
— А ну шурш мне тут! — снова взревел Боцман. — Накосячившим слова не давали! Так что сиди пока и не чирикай, пока твоя судьба решается старшими товарищами и… и… как там дальше, Найджел?