— Вон за тем столиком у окна сидел, — вспомнила девушка, окинув свои владения зорким взглядом.
Посетитель с чашечкой в руках медленно прошел к столику, где, судя по словам официантки, недавно сидел похожий на Шмата мужичок в кепке. Глядя на свой «Форд», жадно наполняющий свою ненасытную утробу, Виктор подумал, с чего это вдруг скупердяй так расщедрился, а потом передумал. Почему не позвонил сам, ведь вычислил его положение по SIM-ке в «Форде». Отговорка о разряженном аккумуляторе в сотовом на Королева не действовала, он знал, что Шмат всегда таскает с собой пару дорогих коммуникаторов. Что-то тут было не так.
— Полный бак, — прервала его размышления девушка в фирменном костюмчике «Шелл», поставив блюдечко с чеком и сдачей на столик перед клиентом.
— Спасибо, красавица, — мило улыбнулся ей Виктор, — сдачи не нужно. Кофе у вас отличный. Можно мне еще такой же?
Он положил поверх принесенного чека еще одну купюру и ключи от своей синей машинки.
— Ваш парень может подогнать моего коня сюда на стоянку, чтобы там никому не мешал?
Девушка кивнула и удалилась, забрав ключи и деньги, а на Королева вновь навалились воспоминания.
Когда, Шмат неожиданно вернулся в Москву из земли обетованной, то его трудно было узнать. Просто лысый колобок в кепке прикатился. Особо с ним никто из троицы фотолюбителей не общался, но Шмат то и дело наведывался сам. Правда, его быстро отшил Серега, возмущенный тем, что Шмат стал постоянно намекать на то, что хорошо бы «старому товарищу» дать скидку на бензин, а Олег едва не подрался с ним за наглые высказывания по истории Руси. Хотя этот хитрец, почуяв, что могут дать в морду, тут же менял тактику, заискивая и раскаиваясь.
Разве что он устроил Пыху в хорошую мастерскую современной фототехники с весьма солидной оплатой. Правда, тоже не просто так — он то и дело звонил с просьбой что-то починить, переделать, а то и просто объяснить, как работает. За эти услуги подгонял «личных клиентов», которым нужно было что-то срочно отремонтировать за отдельное вознаграждение. Это были хорошие деньги, а найти работу Королеву было непросто. Резюме с его образованием и опытом выглядело весьма бледно, предлагали только пойти в грузчики или курьеры.
Подтвердить или развивать свою уникальную зрительную память до какой-то профессии не получалось. На рынке труда в современной России нужны рядовые исполнители чужих идей, настройщики или ремонтники произведенного где-то за пределами страны. Даже среди, казалось бы, успешных программистов самым популярным являются создание курсов по освоению чужих систем и языков программирования, адаптация чужих пакетов программного обеспечения для управления торговыми предприятиями или базами данных. Банковское ПО в основном адаптируется, Греф для СБ закупает только программные пакеты Майкрософт, а ведь во многих странах госкомпаниям запрещено использовать продукты Майкрософт, потому что Бил Гейтс не открывает коды программ, и что они еще делают помимо заявленных функций достоверно известно только производителю. В магазинах нет отечественных флэшек и мышек, сотовых и планшетов, рабочих станций и серверов. Только мелкосерийная сборка из чужих комплектующих.
— Ваша машина, уважаемый, — прервал воспоминания Виктора голос заправщика в желто-красном комбинезоне. Он положил на столик ключи от «Форда» и явно ждал вознаграждения.
— Скажи, любезный, — рядом с ключами легла купюра, — не припомнишь, заправлялся ли в течение часа мужичок моего возраста лысый, но в кепке?
— Заправлялся, — недовольно буркнул парень, глядя на деньги.
— Он был один в машине? — рядом легла еще купюра.
— Один. Вот тут сидел. Ждал. Позвонил и убежал.
— Быстро?
— Быстро.
— Спасибо, любезный.
Заправщик быстро спрятал деньги в карман комбинезона и удалился. Витек мельком глянул по направлению спины только что стоявшего у столика служащего и улыбнулся. Тот прекрасно знал, где в зале расположены камеры видеонаблюдения, и прикрывал собой от них взятые с клиента деньги.
Так мог поступить и Шмат, чьи уловки Пыха запоминал с первого раза. Левая рука гостя, скрытая от камер, едва заметным движением скользнула под столик, и тут же пальцы коснулись постороннего предмета на гладкой поверхности. Это была привычка Шмата, приклеивать жевательную резинку на подоконник в школе. Он всегда садился у окна и все уроки жевал со скучающим пренебрежительным видом. В начале девяностых американская жевательная резинка была самым доступным символом свободы у подростков.
Стараясь как можно спокойнее допить кофе и выйти на стоянку машин, Пыха сдерживал себя, чтобы не кинуться разглядывать предмет, приклеенный снизу к столешнице. Он придавил еще не засохшую жевательную резинку к ладони и придерживал мизинцем. Уверенности, что это было именно то послание Шмата, ради которого хитрец затеял всю странную комбинацию, было невелико. Жвачку мог приклеить к столу кто угодно. Но интуиции твердила, что догадка верна, и от этого сердце часто застучало, как у птицы, попавшей в чью-то ладонь.