Поднимаю на нее голову и гневно смотрю ей в глаза.
— И нечего так на меня смотреть, теперь он твой хозяин и господин, только он вправе распоряжаться тобой, — продолжала она, зло выплевывая каждое слово, что оседало в моей груди острыми лезвиями.
— Я скажу чтобы он не трогал тебя хотя бы два дня, а после можно будет проводить брачный обряд, — недовольно посмотрела на меня, оценивая, достойна ли этого подонка…
— Брачный обряд… — начинаю дико хохотать, запрокинув голову.
Ладонь эрны звонко хлестнула меня по лицу. Голова по инерции дёрнулась в сторону. Я зажмурилась, прижав руку к горящей щеке. Женщина выпрямилась, гневливо перевела дыхание и холодно ответила:
— Ты ногтя его не стоишь, дрянь!
Распахиваю глаза, позволяя слезам сорваться с ресниц.
— Не посмеет! — зло растягиваю я, испепеляя ее своим взглядом.
Я не видела больше границы дозволенного, все инстинкты самосохранения сгорели.
— Этот обряд только для эрн, — открыто смеюсь над ней, вытирая ладонью сочащуюся кровь с треснувших губ.
— Этот обряд лишь для того, чтобы позлить своего брата, мне плевать, кто ты, — усмехнулся появившийся в дверном проеме Иштар, подпирая своим могучим плечом стену.
Внутри меня всё заледенело. У меня была дикая ненависть к нему. Я его презирала.
— Подонок!! — взвыла я, пытаясь подняться. — Пошел вон! Убирайся! Пошли все вон! — орала на них, не чувствуя боли, кидая в них всё, что попадалось под руку. Женщины испарились сразу, но вот ОН…
Иштар обернулся через плечо на тех, кто покинул покои, а затем сделал несколько порывистых шагов ко мне.
Я не могла пошевелиться и открыть рта. Он использовал свою мощную силу, что не подвластна каждому эрну на этой земле.
Лютый страх застыл в моих глазах.
Огромная мужская фигура подошла ко мне вплотную, опаляя своим горячим дыханием мое лицо.
Провел большим пальцем по моей губе, размазывая капельку крови по ней, а потом жадно впился в мои губы, раскрывая их языком, проникая внутрь настойчиво, собственнически. Исходящий от его тела жар обжигал.
Иштар, не отпуская меня, скользнул ладонями от плеч к локтям, затем обхватил бёдра и дёрнул на себя. Я издала сдавленный всхлип. Он сильнее прижал ладонь к моей щеке и углубил поцелуй. Стал настойчивее, нетерпеливее.
— Ты пахнешь мной, — шепчет он мне в губы грубым от хрипоты голосом. — Мой запах никогда с тебя не сотрется, — уже рычит мне в губы, забираясь под порванное платье шершавой ладонью.
— Я не могла кричать, чтобы он остановился, ударить его или вырваться из его крепких и цепких рук, я могла только безмолвно стоять…
Прикрываю глаза. Горячая слеза скатилась по щеке.
Глава 3
— У тебя слишком доброе сердце, Иштар, — задумчиво сказала высокая эрна, смотрящая вдаль из окна, вошедшему в ее покои без приглашения.
Она знала, что он придет. Перевела свой взгляд на голубое небо.
— Помни одно, Иштар… твой брат тебя не пощадит, — резко повернулась к нему, сверкая черными глазами.
— Сколько еще будешь терзать эту девчонку?! — злобно искря глазами, продолжала она, забывая, кто стоит перед ней.
Садира снова отвернулась к окну, разглядывая, как безмятежно проплывают белые облака, как спокойно кружат в небе птицы, и как цветные трэпты взрывают ровную гладь песков.
Устало выдохнула:
— Лучше бы ее казнили на той площади, — спокойно сказала ему. — Эта слабая пустая, все равно наложит на себя руки, — она поворачивается к стоящему посреди ее покоев мужчине, застывая, на пару минут разглядывая его крепкое мускулистое тело.
Как же он был похож на ее родного брата, такие же широкие плечи, надменные и жесткие черты лица, что придавали ему своеобразное великолепие, и уверенность в каждом движении сильного тела.
В ней снова проснулась дикая ревность ко всем потаскушкам Иштара в этом доме. Больная любовь к собственному брату не отпускала ее. Она смотрела на его сына и видела в нем того, кто ее предал, отказался, лишая всего, даже собственной силы. Но отнять дар, подаренной самой жизнью, ее брат не сумел. Вот зачем она осталась в живых. Она нужна теперь его сыну Иштару. Садира отогнала мрачные воспоминания о своем прошлом, возвращаясь к настоящему.