Мимо проносились чудные пригороды Города Ангелов, похожие на яркие картинки, нарисованные талантливым, но бесконечно наивным художником.
— Крис, не дергайся. Чего ты страдаешь. — успокаивающе проговорил Джимми не отрывая взгляда от шоссе. — ты ведь его получил, так? Он твой. История, конечно, странноватая, но знаешь, мне кажется, что инверсия сексуальной ориентации — небольшая плата за такую редкую удачу, за такую любовь.
На «инверсию» Крис скептически поджал губы.
— Это да. Но я не то хотел сказать. Понимаешь есть еще что-то, поверх всего. Слушай, он тут дал мне прочитать рассказ одного парня, Эдгара По, классный рассказ, называется «Низвержение в Мальстрем». Там про рыбака, который попал в такую воронку в море, в водоворот. Ну и он там спускается все ниже и ниже, представляешь, такая огромная хреновина, черные отвесные стены из воды и все в полном молчании. И медленно.
— Я читал. — отозвался Джимми.
— Ну тогда ты понимаешь. Вот и я так себя чувствую. Как будто низвергаюсь в Мальстрем.
— Я когда на вас смотрю, мне иногда кажется тоже самое. — ответил Джимми и взглянул на Криса.
Дальше они ехали в полном молчании, Джимми смотрел на дорогу, Крис в окно.
Неизвестный ди-джей поставил уже основательно забытую, гремевшую два года назад песню с саунд-трека к фильму «Титаник». Крис терпеть не мог этой попсы, но тут он слушал, и его мучило страшное чувство, как будто эта незатейливая песенка и красивый женский голос выговаривавший простые слова, причиняли ему физическую боль. Он вспомнил одну девушку, которая была в него ужасно влюблена, как теперь понимал Крис, влюблена по-настоящему не в его голос и славу, а в него самого. У них был короткий роман, ему наскучило быстро, но пока еще все продолжалось, то она как-то сказала Харди, когда они сидели в какой-то забегаловке и слушали такую же дурацкую песню, а Крис морщился от отвращения, «Знаешь, — сказала она, — когда влюблен, то кажется, что все любовные песни, даже самые идиотские, написаны про тебя». Но Крис тогда не был влюблен. Не то, что сейчас.
— Я есть хочу, — вдруг сказал Джимми, когда песня закончилась. — Давай пожрем чего-нибудь.
— Давай, — откликнулся Крис, продолжая думать о песне и о той девушке с тусовочной кличкой Бонни, он так и не знал ее настоящего имени. Через пять минут по левой стороне дороги показался выезд к заправке, на которой была какая-то закусочная.
— Будем есть гамбургеры, — подмигнул Джимми, — может, ты вспомнишь молодость и успокоишься.
Крис рассмеялся. Джимми всегда действовал на него успокаивающе. Наверное, потому что они знали друг друга так давно, что всякое непонимание уже ликвидировалось этим привычным и покрывающим все знанием.
Они зашли в закусочную. Заказали по двойному гамбургеру. Крис попросил еще кусок пирога с абрикосами. Ели молча, жадно и не глядя по сторонам. Потом заказали еще. В этот момент в дверь ввалилась компания каких-то байкеров, человек пять, уже принявших на грудь и очень шумных. Крис увидел, как обслуживающая их девушка, хорошенькая шатенка с синими глазами поморщилась, на ее кукольном личике появилась гримаса страха и отвращения, и Харди подумал, что эти друзья здесь частые гости. Компания приземлилась за соседний столик, продолжая что-то выкрикивать. Крис точно был уверен, что их не узнают, хотя «Ацтеки», как и в свое время «Цеппелины» были очень популярны и в Америке. Но никто не знал, что они здесь, на Крисе были темные очки, так что вероятность, что эти козлы его идентифицируют была равна нулю. А Джимми всегда мог отговориться случайным внешним сходством.
Компания тут же принялась цеплять официантку, кто-то схватил ее за руки и попытался посадить к себе на колени, она вырвалась, и Крис перехватил ее умоляющий и совершенно безнадежный взгляд. Из-за прилавка появился хозяин, но двое тут же встали и оттерли его в угол. Крис и Джимми уже не ели, они смотрели на это безобразие, Крис видел, как у его друга проступает румянец на щеках.
— Я сейчас вызову полицию, — сказал хозяин неуверенно, — ребята, перестаньте.
Кто-то передразнил его, все расхохотались. Один, рослый и бритый наголо, прижимал к себе девушку, она отбивалась. Но при этом незнакомый байкер смотрел на Криса, в упор, словно ждал, когда он вмешается. Крис снял свои очки и встал. За ним поднялся Джимми. На него Крис не очень рассчитывал, несмотря на все тренажерные залы, Грэмм не умел драться и ужасно боялся повредить руки. У него это было на уровне рефлекса, с которым справиться он не мог. В любом случае у Харди был нож, но он был уверен, что у этих ребят может быть кое-что и похуже.