Поздно вечером, когда звезды усеяли небо и машины прекратили свой стремительный бег, где-то далеко, за холмом, грянул взрыв. Ни пламени не было, ни дыма, только глухой удар - будто лопнул вдруг гигантский барабан размером с долину, где возвышается одинокий дом. Там, в большом мире, вскорости стало известно, что на одном из виражей дороги случился горный обвал. Явление - в здешних местах обычное, если не считать его силы. Впрочем, умные головы и тут нашли естественное объяснение, обратившись к статистике, теории вероятности и прочим достоверным вещам. Лишь одно обстоятельство вселяло тревогу: на этом участке прекратилось движение машин. Но специалисты заверили, что уже через несколько дней дорога будет свободна для езды.
День не шли машины, и на второй никто не проехал мимо. Пыль не клубилась над дорогой, и - ни ветерка, ни звука. Время замерло, остановило свой бег, и тогда она, ничего не зная про обвал, решила, что теперь все кончилось и ей, наверное, пора умирать. Пыль, которая была для нее временем, казалось, навсегда осела на дорогу, все плотнее прибиваемая к земле редкими каплями звездных дождей, мир опустел, и добрый принц теперь не мог явиться к ней из-за холма. А может, принц и был уже - только другой, не ее, или она, как случается, просто его не признала, и тогда, в отместку ей, жизнь, которая имела цель лишь до поры до времени, а именно: до некой встречи, должной все преобразить, да, жизнь закончилась, и что-то изменять, бороться, действовать - какой теперь был смысл... Она лишь сделала себе невольную отсрочку, так сказав: если и завтра дорога останется пуста, тогда - действительно - конец... И ни завтра, ни послезавтра не было машин на дороге. Пуста была дорога. Еще четыре долгих дня.
А он гнал свой автомобиль, не обращая внимания на дорожные знаки, на стрелку спидометра, бившуюся где-то у крайней черты. И даже когда за спиной раздался взрыв, не придал ему никакого значения. Он только подумал, чисто машинально: "Ну и ладно". Происшедшее его не взволновало. Хотя он прекрасно знал, что преодолевать границу между сопряженными мирами, да еще - разноустремленными, можно исключительно на низкой скорости, иначе плотность расходящихся масс в критической точке пересечения превысит норму, последует взрыв и перемычка между мирами исчезнет. Ну и ладно... Только так отныне. Только так... В мир, который он оставил позади, он все равно бы никогда не смог вернуться. Ибо там осталась жить отвергшая его мечта. Господи, сколько он колесил по свету, кидаясь из одного параллельного мира в другой, одержимый неистовой страстью, невыразимой для него в словах! Но только там, в том мире, он вдруг понял, что это такое. Он искал свою любовь. И он нашел ее! Он был с ней рядом... Но - упустил. Кто виноват? Он встретил наконец-то божество, которое, увы, не верило его признаниям, твердило: все наоборот. Да почему?! Ответа он не находил. У каждого свой взгляд на мир... И на себя... Но разве ж это - аргумент? Одно он точно понимал: человек, прозревший божественность, а потому и самоценность всех вещей, может ничем не жертвовать. При таком состоянии сознания ком грязи или камень годится для жертвоприношения. Но лишь в единственной сфере даже возможность жертвы убивает божество. Это - любовь. И он разрушил мост между мирами, чтоб божество осталось вечно жить.
На исходе седьмого дня к дому у дороги подъехал чей-то автомобиль. Никто не вышел навстречу, и на долгий стук дверь никто не открыл...