***
После работы решила себя чуть-чуть наградить и пошла пообедать в кафешку, все-таки борщ, картошка пюре с жареным хвостом минтая и стакан разведенного вишневого варенья с водой, гордо именуемый морсом, это полноценное питание, не то, что мои ежедневные макароны и овсяная каша. Крэйзи повезло чуть больше, ему в день зарплаты я брала премиум корм на месяц, а еще, когда во мне просыпался дух транжирства, покупала два куриных окорочка, себе и ему.
В это кафе я заходила не так уж и редко, но никогда не сталкивалась здесь с Романом. Именно в тот момент, когда я гордо обгладывала рыбий хвост, услышала такой знакомый и всегда волновавший меня голос, сказавший с придыханием:
– Привет, Ничка.
Чуть не поперхнулась и медленно повернула голову. Конечно, Роман Алтуфьев, собственной персоной, мой бывший, бросивший меня на произвол судьбы восемь месяцев и одиннадцать дней тому назад. Да, я считаю дни, а что такого? Мы приехали в этот город по настоянию Ромы, который считал, что здесь ему реальнее раскрутить свой бизнес, а мне было все равно где быть, лишь бы с ним. Сняли квартиру, нашли художника, готового заодно со своими продавать мои картины на арт-развале. Я засела за работу и пару-тройку моих работ тогда принесли очень даже неплохие деньги, мы даже купили стиральную машину. Рома же устроился заправщиком на бензоколонку. Он мечтал стать крутым автомехаником, а затем открыть собственную СТО. Каким образом работа на заправке поможет освоить азы ремонта автомобилей я не знала, да и особо не углублялась. Несколько месяцев мы жили душа в душу, как настоящая семья, только вот предложения руки и сердца так и не последовало.
Затем я сняла с дерева и привела в дом Крэйзи. Романа новый жилец раздражал, а еще он считал, что на еду для него приходится слишком тратиться и я уделяю собаке много времени, которое мы могли бы провести вместе. Мне это казалось милым ровно до того дня, когда Рома позвонил и сказал, что вечером хочет сообщить мне нечто важное, даже судьбоносное. Неужели он дозрел и хочет сделать предложение?
Я еле дождалась вечера. Роман пришел без букета цветов, на который я рассчитывала, да ладно. Он попросил разлить чай, чтобы неспешно обсудить наши дела.
– Давай без лишних эмоций поговорим о дальнейшей жизни. Ника, я встретил другую девушку, мы планируем жить вместе. Я не хочу тебя обманывать, поэтому решил сразу рассказать все, как есть. Я же понимаю, что ты в чем-то на меня рассчитывала.
Молча пыталась вникнуть в смысл сказанного, но не получалось. А Роман, ободренный моим молчанием, продолжал:
– Рад, что ты восприняла эту новость спокойно. Квартира остается тебе, будешь снимать ее одна. У Лёли есть свое жилье, так что я перебираюсь туда. Все, что мы совместно купили: чайник, микроволновка, стиральная машина – все остается тебе.
Благородно, чего уж там, тем более куплено на мои деньги, разве что кроме чайника. Я продолжала молчать, лишь электрический свет пошел рябью в глазах.
– Ты бы видела, какая у Лёли машина! Она, когда приехала к нам на заправку, сразу встала в очередь к колонке, которую обслуживал я, – гордо сообщил он.
Мне зачем эта информация? И вообще, ему понравилась девушка, или её жилье и машина? Тогда я взяла Крэйзи и ушла на улицу, гуляли мы часа два, благо, было начало лета. Когда вернулась, ни Ромы, ни его вещей в квартире не было. В ту ночь я долго сидела, обнимая собаку, вдыхала запах псины и рыдала в жесткую черную шерсть.
– Ты все хорошеешь и хорошеешь, – Рома без спросу сел напротив меня.
Вот это комплимент! Я смотрела в его голубые глаза, когда-то они казались небесного цвета, как я раньше не замечала, что это цвет пустоты? Видимо, я неважный художник. Впрочем, это не новость.
– Ты трубку не берешь, пришлось побегать, поискать тебя, – заметил он.
Конечно, не беру, я тебя давным-давно заблокировала. От волнения схватила морс, стала его пить, а Роман уставился на мой палец с кольцом.
– Я не очень разбираюсь в ювелирке, но это перстенёк выглядит дорогим. Ты удачно продаешь свои картины?
Захотелось вылить остатки морса в улыбающееся лицо. После бегства Романа я пошла на арт-развал к продавцу моих картин, поскольку надо было на что-то жить. Тот ответил, что все картины распроданы, а за деньгами уже приходил мой парень. Это известие подкосило меня больше, чем уход Романа. У меня было мало материалов, чтобы писать новые работы, да и никакого желания творить уже не было. Я увидела объявление, что в школе требуется учительница изобразительного искусства. Мое образование позволяло преподавать, так я стала учительницей.