– Меня туда твой Умка загнал.
– Это не имеет значения. Ты могла выбрать место поспокойнее, но отправилась на зов проводника.
– Тимофея?
– В каждом мире есть проводники, готовые предоставить свое тело для иномирян, которые придут помочь. Этот ген передается из поколения в поколение, но пробуждается только при настоящей опасности. В этот момент проводник автоматически получает все знания и умения предков, которые помогают вытащить их мир из… Тоже самое и с разграничителями, нас обычно зовут более коротким словечком: эджеры.
– Ты тоже разграничитель? Только, наверное, менее талантливый, – поддела его я.
– Да, я эджер, и очень опытный, – пропустил он мою колкость мимо ушей. – А разве ты раньше не замечала, что с тобой происходит нечто не совсем обычное?
Я промолчала. Конечно, замечала. Шла по улице и видела силуэты других людей, которые проступали словно через дымку. Я четко понимала, что это люди не отсюда, что вижу что-то сквозь слои времени и пространства. А еще иногда на меня нападали чужеродные цвета, зеленый или бордовый прорисовывались на летнем небе, в классе исчезала стена, вместо которой появлялась темно-синяя бездна. Я списывала это все на чересчур разыгравшееся воображение художника. Так что же, я видела сквозь границы миров?
– Граница – понятие относительное, это не так, как на земле: здесь – наши, там ваши, посередине колючая проволока. Граница мира может проявится в любом месте и выглядеть совершенно неожиданно, самое страшное, когда границы размываются, миры начинают проникать друг в друга, тогда более сильный мир поглощает более слабый. Так, например, основа мира Тимофея – оранжевый цвет. Именно его поглощал другой мир, без основы по планете пошли разломы, люди задыхались без света, который дарил им жизнь. Ты появилась вовремя, не знаю, сколько бы еще просуществовал мир Тимофея, может быть лет пятьсот, а может, только год. Но ты точно подарила двум старикам возможность еще какое-то время прожить вместе.
– Я обнаружила там свою картину, "Оранжевого кота", мне кажется, это единственный оранжевый, оставшийся в том мире. Не понимаю, как там оказался мой кот с подсолнухами, ведь я его давно потеряла.
– Скорее всего, ты сама эту картину и отправила, и давно, даже не понимая, что делаешь. Она подготовила Тимофея к твоему прибытию, а для тебя стала подсказкой.
– Поэтому я гениальный эджер?
– Я не говорил, что гениальный. Кстати, сильный мир тоже страдает, потому что получает то, что иметь не должен. Разграничитель попадает в чуждый мир, ищет пути проведения и восстановления границы. Достаточно ее провести, пострадавший мир начнет восстанавливаться сам. До тебя девушка среди эджеров была всего одна, но закончилось все не очень хорошо, поэтому мы с Дэном приняли твое появление несколько настороженно. С другой стороны, обычно эджер задерживается в другом мире на несколько дней, иногда надолго, на год. В оранжевом мире ты была два часа, в музыкальном – три. При том, что не знала, зачем ты там и что должна была сделать.
Это он меня сейчас похвалил?
– Поэтому вы захотели меня проверить?
– Вероника, мы тебя уже давно проверили. Неужели ты думаешь, мы отпустили тебя прямо так? Твой поход в мир музыки и был испытанием. Кстати, мы тебя страховали, если бы ты ошиблась и завалила миссию. Не буду лукавить, тебе удалось удивить результатами и эффективностью.
В глазах Дэйва блеснуло что-то вроде восхищения. Этот котяра может быть не только царапучим и диким!
– Ты безошибочно выбрала нужный портал, как ты это сделала?
– Он был самым неестественным. И, если уж говорить честно, пейзажи других порталов я уже видела на картинах земных художников.
– Гениальность в простоте, – наконец-то по-доброму улыбнулся Дэйв. Ого, какая у него обаятельная улыбка!
– Значит так, теперь я эджер, моя миссия ставить границы между мирами, тем самым спасая людей, живущих в них, – казалось, я думаю вслух. – Хотя о такой чести я не просила, но, видимо, деваться некуда, так мне на роду написано.
Дэвид выразительно кивнул.
– И я никакая не ведьма. Но почему мои самые невероятные желания сбываются на раз? Это бонусы за мою работу?