– Первый раз вижу такое, – удивился эмир.
Я думала, что его удивило стремление самосовершенствоваться, проявившееся у несмышлёной птахи. Оказалось, не только. Он впервые увидел человека, который отказался загадывать желание.
– Ты действительно необыкновенная девушка, Вероника, – сказал он мне, когда мы поднялись в воздух в обратный путь. Надо же, он помнит мое имя, а как же «моя жена» и «моя любовь»? – А еще я никогда не видел, чтобы желание исполнялось молниеносно. Это совершенно необычная птица.
Он с удивлением поглядывал на летящего вровень с нами черного сокола. Ранее, будучи колбышем с маленькими крылышками, птах предпочитал лететь в карете, сидя рядом со мной.
– Птица только залетела в светопоток и тут же видоизменилась, – задумчиво произнес эмир. – Или что-то происходит со светопадом, или это какая-то нереальная птица.
– А что не так? – выдавила из себя я.
– Светопад – не волшебная палочка, как в сказке исполняющая все, что не попросят, проходят какие-то скрытые процессы, прежде чем мы получаем желаемое. Когда я захотел найти тебя, мое желание смогло реализоваться только через несколько дней. Для этого должна была сконцентрироваться энергия. Твой язык я освоил быстрее – за день. Чем сложнее желание, тем больше нужно времени на его воплощение, но это не происходит за секунду. А эта птичка, раз! И получила мощный клюв, крепкие когти и сильные крылья.
В глазах Аргама мелькнуло подозрение.
– Что же касается трансформации, еще ни разу не было, чтобы старик стал молодой девушкой. Мы те, кто мы есть, и это неизменно. Конечно, светопад излечивает болезни, может подарить ребенка женщине, годами мечтающей забеременеть, из блондинки сделает брюнетку, поможет и пенис увеличить, но не заставит соседского парня бросить жену и прийти жить к влюбленной в него соседке. Это другие материи, понимаешь?
Я понимала. Я могла перетащить из другого мира целый автобус, но не знала, как надоумить Дэйва прийти ко мне с охапкой цветов и признаться, что я ему хотя бы чуть-чуть нравлюсь. Впрочем, не больно было надо. Тем более теперь, с ограничивающей меня розой ветров, я была простой училкой рисования. И то, похоже, бывшей.
– Возможно, эта птичка открыла новую веху в использовании светопада. Кстати, мы еще не изучали, как исполняются желания животных. Жена моя, откуда ты этакое чудо взяла? – перебил мои раздумья эмир.
– Она залетела ко мне в окно, – соврала я.
– Наверное, это птица из другого мира. Ты сама подарок судьбы, вот что-то неординарное и притягивается к тебе, любовь моя, – улыбнулся эмир, взял меня за плечи и впервые поцеловал.
Вот здорово! Нет, целуется он довольно посредственно, это не Дэйв, искры не полетели, но Аргам сам придумал, почему именно ко мне прицепилась эта птичка. И это хорошо!
– Расскажи мне еще про светопад, – прошептала я, опустив глаза.
Мы теперь вроде как стали ближе? Могу я рассчитывать на откровенность?
Аргам был тоолько рад просвещать свою иномирную жену.
Вслед за голубым лучом появился желтый, потом красный, световой поток становился все шире и сильней. Это не осталось незамеченным для людей, живущих в предгорье. Вскоре они поняли, в чем волшебное предназначение разноцветного света. Толпы потянулись в горы, достать рукой свет, бьющий из ущелья, было не просто, кто-то падал в пропасть, иногда кого-то туда сталкивали завистники. А еще, когда слишком много человек загадывали желания, поток бледнел, словно терял свою силу. Правителю, это был прапрапрадед Аргама, пришлось принять меры, выставив защитные кордоны из вооруженной стражи, пропускавшей людей строго по очереди. Кто лез без очереди, беспощадно зарубали. Народ попритих. Потом правитель и вовсе решили, что постоянное исполнение желаний для всех, непозволительная роскошь. Людям разрешалось загадывать по одному желанию в месяц.
– Желания у простого люда были посредственные, любовь моя, – надменно пояснил эмир. – Что они могут захотеть? Чтобы яблоки черви не ели, или еще одну корову, или чтобы самый красивый парень пришел свататься.
Как по мне, так для крестьянина очень важно, чтобы его яблоки были не червивыми. Это плод его труда. Про корову и вовсе молчу. Но вслух я этого, конечно, не сказала.