Дрожа и балансируя на ветке, одеваюсь, немного подумав, снова лезу в дупло и достаю термос с чаем. Да я фея, блин!
После горячего напитка мозги немного прочищаются. Кто меня сюда притащил? И зачем? Хотел бы прибить – уже валялся тут мой хладный трупик. Это было сделать легко, пока я во сне на Дэйва слюни пускала, даже не поняла, как переместилась. А если я для чего-то нужна, почему вокруг ни души? Этот кто-то же должен обозначить свое присутствие?
Неловко спускаюсь с дерева, осматриваюсь: заросли, колючие кусты, высокие деревья. Непуганые птицы орут так, что оглохнуть можно. Ни тропинок, ни признака существования цивилизации. В нашем лесу в самой чаще обязательно валялась бы какая-нибудь пластиковая бутылка.
Какой я все-таки еще слабый эджер, не знаю то, что известно каждому нормальному человеку, например, как выживать в лесу. Дэйв бы уже шел куда-нибудь на юг или на север, сориентировавшись по мху. Мне же вид мха вряд ли поможет. Раньше справлялась лучше, со мной были проводник и Крэйзи. Пес бы меня сейчас точно куда-нибудь вывел. Похоже, я переоценивала свои способности разграничителя. Кто я? Так, просто длинноволосое дополнение к силе трех.
Делаю несколько робких шагов. В принципе, ничего не меняется! А если я тут буду бродить до ночи? Солнце уйдет, станет холоднее. Вдруг, так и останусь здесь навсегда, замерзну? От страха по коже пробегает озноб. Что-то неуловимо меняется. Птицы внезапно замолкают. Листья и трава начинают голубеть, потом покрываются инеем! Что за? Хватаюсь за термос, отхлебываю горячий чай. Возьми себя в руки! Можно себе шубу «наколдовать». И избушку с печкой. Перетащить сюда дом, конечно, сложновато будет. Ну что-то поменьше, в чем можно согреться. Баньку? Листья вновь начинают зеленеть, раздается несколько робких птичьих вскриков. Становится теплее. Что это было? Лес словно отзывается на мои мысли. Но понимание, что это может значить, не приходит. Мое состояние близко к панике. Я совсем одна!
Снова смотрю на кольцо Сауда. Вот Дэвид разве не мог мне подарить что-нибудь этакое, чтобы свистнешь – и он рядом! Нет, роза ветров, от которой одни неприятности – вот весь его уровень. Злюсь и смело иду вперед. Продираюсь сквозь кусты, через несколько минут я уже по колено и по локоть мокрая, оказывается вся зелень в утренней росе. Останавливаюсь, прислушиваюсь. Это был рык? Или какая-то неведомая птица влилась своим грубым голосом в общий нестройный хор? До меня доходит смутная догадка: это же дикий лес, здесь должны быть не только птицы, но и недружелюбные звери!
В зоне видимости появляется медведь, за ним сквозь бурелом пробирается второй, третий, четвертый. Они небольшие, раза в два меньше, чем наши бурые, но на медвежат не похожи. Я вижу злобные маленькие глаза, хищный оскал. Медведи принюхиваются, хотя прекрасно меня видят. Мои ноги словно врастают в землю. Звери так близко, я могу рассмотреть сосновые иголки, прилипшие к рыжеватой шерсти, круглые уши и… красные бантики на шее. Судорожно начинаю крутить кольцо Сауда, тут не до раздумий. Ничего не происходит. А медведи не торопясь идут на меня, скалятся, рычат. Уже представляю, как острые зубы вгрызаются в мою плоть. От ужаса по затылку и спине словно пробегается тысяча иголок, пальцы немеют, я все еще не могу двинуться с места. Идущий первым медведь издает утробный рев, от которого у меня вибрирует в голове, бросается вперед.
Вдруг между ним и мной проскальзывает черная тень. Один удар лапой, медведь отлетает в ближайшее дерево, и теперь никакого победного рева, он как будто жалобно лает или кашляет. Трое его сородичей замирают. Скалясь и подняв шерсть на холке, от ярости прижав уши, на них наступает огромная пантера, мягко, по-кошачьи, шаг за шагом. Медведи косолапо переминаются, пятятся, и, наконец, отступают обратно в заросли. Пантера поворачивает ко мне квадратную морду. Россыпь золотых искорок в черной шерсти, воинственно торчащие вибриссы. Зверь закрывает пасть, пряча белые клыки. Знакомые карие глаза смотрят с любовью.
Я не могу сдержать слезы:
– Крэйзи, ты меня нашел.
52. В поисках выхода
Обнимаю своего звереныша за шею. Шерсть пантеры мягче дворняжьей. Собака ли он, кошка, ощущение его тепла всегда приносит мне успокоение.
– Ты пришел в своей истиной ипостаси, – откуда-то я это знаю. – Значит, дело серьезное. Мне грозит опасность?
Смотрю в ясные глаза, глажу большой черный нос. Я видела пантер, они раза в три меньше. Но моя самая лучшая.
– Какой же ты у меня красивый. Так вот ты почему по деревьям лазил? И тебе, кошатина, не противно было все время прикидываться собакой? Впрочем, о чем я говорю, ты даже был осьминожком и крысиком.