Мы смотрим друг на друга. О чем нужно рассказать ему сперва? О Ларсе, Романе, проблеме ашшев? Спросить про Крэйзи? Как он меня нашел? Что нужно решить в первую очередь?
– Я же чуть с ума не сошел, – говорит Дэвид, сжимая губы, словно слова тяжело ему даются. – Испугался, что я... мы тебя потеряли!
Обмираю. Ашшы прочистили мозги не только мне? Дэвид испугался?
Охотник вновь сжимает мои плечи, не соизмеряя свою силу. Волнуется.
– Больно! – выдавливаю я.
Он испуганно разжимает пальцы, но тут же заграбастывает своей лапищей мою ладонь. Так осторожно, точно она хрустальная. Я понимаю, ему тяжело не касаться меня даже секунду. Мне тоже. А где самое важное признание? Ну то, что я единственная, неповторимая. Тем более, это правда. Где он еще женщину-эджера найдет?
Не в силах оторвать взгляд от карих глаз, начинаю смеяться. Ашшы облепили нас, не дают объясниться. Местным жителям очень нравится тактильное взаимодействие. И мы нравимся, хотя не безупречно гладкие, как они любят. Дэйв тоже усмехается.
Приближает свое лицо к моему, но не целует. Закрывает глаза, тяжело дышит, трется щекой о щеку. Самая нежная нежность. Почему-то мне кажется, не будь вокруг нас ашшев, которые представления не имеют о приватности и личном пространстве, он бы поступил со мной совсем по-другому. А ашшы так и льнут, наслаждаясь нашим счастьем.
59. Брешь
– Ты видел Крэйзи? – выдаю главный вопрос, который должна была задать сразу, не отвлекаясь на выяснение любовных отношений.
– С ним все в порядке, но я не мог его отпустить к тебе. Он может вывести на тебя нашего врага, – мрачнеет Дэйв.
– Это Ларс? Или Роман? Я так и не поняла, что случилось. Ларс не так-то прост, как кажется.
– Парнишка лишь жертва. Рома твой вообще дурак набитый.
Пропускаю мимо ушей определение «твой».
– Тогда кто решил выступить против эджеров? Тот самый колдун, как в легенде? И зачем ему я?
– Ты – стрелок, – поясняет Дэвид. – Из нас троих ты самая уязвимая и неопытная. Заполучив тебя, колдун, как ты его называешь, разобьет силу трех. А это единственное, что может его уничтожить. К тому же он надеется переманить тебя на свою сторону!
– Я – слабое звено, – говорю, совсем не обижаясь на правду. – И что же мне теперь делать?
– Не отходить от меня ни на шаг. Да я тебя и сам не отпущу, – охотник все-таки тянется ко мне за коротким поцелуем, наплевав на внимание ашшев.
Но меня ведет и от такой мимолетной ласки.
– Что это значит? – все-таки спрашиваю, пытаясь вывести себя из желеобразного состояния.
Он сейчас что, предложил жить вместе?
Дэвид гладит меня по волосам, по лицу, глаза у него точно пьяные, но говорит спокойно и рассудительно:
– То, что ты моя невеста, уже месяц вся школа знает. Может хватит ждать более подходящего момента, чтобы быть вместе? С нашей эджерской свистопляской, он может не наступить никогда. И запомни, ты вовсе не слабая. В союзе трех слабых быть не может. Ты просто слишком юный эджер.
Ага, юный. Скажите это Светлане Павловне Стародубовой.
Один из ашшов нагло лезет мне прямо в лицо. Я с ужасом заглядываю в его черное нутро. Нет, к такой форме жизни трудно привыкнуть.
– Давай быстренько решим проблему этих милых чернышей, – предлагает Дэвид, поглаживая одного из них, точно кошку. – А затем займемся нашими делами.
– Быстренько, – фырчу в ответ. – Не ты ли рассказывал, что эджеры месяцами бродят по планете в поисках решения, как закрыть брешь между мирами?
– Не я. Дэн. И ты у нас чемпион по скорости разграничения. Приступай, делись опытом, – подбадривает он.
– Еще скажи, что я скорострел, – ворчу.
– Не скажу, – усмехается. – Ты же девочка.
Мы заканчиваем шутливую перепалку. Встаем и, как дураки, держимся за руки. Дружно поднимаем головы вверх. Чутье ведет нас в одном направлении – прорыв где-то там, в этом бело-серо-черном "небе". Низком, как потолок, с матовым свечением. Приглядываюсь к серой части, вижу более светлую вертикальную полоску. Закрываю глаза, сосредотачиваюсь. Мысленно пытаюсь проникнуть туда. Это не просто просвет, это брешь, что тянет мое сознание вглубь. И не только мое. Она поглощает покой этого мира, его гармонию. И не только берет, но привносит кое-что взамен.
– Вот, – шепчу, – оттуда сыплются семена, или правильнее сказать, споры лишайника.
Иномирное растение разрастается на гладких поверхностях, столь важных для местных жителей. И с этим диссонансом бедным "трубочкам" никак не справиться.
Крошечный изъян, который может уничтожить целую цивилизацию безобидных и беспомощных ашшев.