Глава 2
Квантум. «Бродяга».
Напрасно говорят, что нет в жизни социальных лифтов. Обычно просто, или лифтёр в запое, или электричество выключили – нужно немножко подождать. Чтоб время даром не терять, лучше поработать ножками, а там и пенсия не за горами. И не нужно удивляться, когда лифт придёт за вами э… не сразу – в сорок лет жизнь действительно только начинается!
Иной раз его трудно заметить, может даже показаться, что шагнул не в кабину, а прямиком в лифтовую шахту. Или в люк трюма пиратского корабля. Главное – до конца верить в себя! Согласитесь, даже если лифт не пришёл, падать в лифтовую шахту с верой в счастливый конец намного веселей, чем просто так.
Вот и Жером, шкипер французского потерпевшего, после, казалось бы, величайшего в жизни фиаско сумел заинтересовать Командора. Сделал он это запросто – попросился на приём! Орал из трюма, чтоб позвали самого главного, и обзывался.
Пацаны открыли люк посмотреть, что с ним делают, но ничего интересного не разглядели. Его даже никто не бил, хотя это вообще понятно – чертяка попался здоровенный. Подумали, что, может быть, что-то важное, раз человек в такой ситуации сам на себя внимание обращает.
Ребята, хоть и вчерашние эсцесовцы, вовсе не звери, сбросили ему трап, проводили культурно, сразу предупредив, чтоб, во-первых, не вздумал больше орать и дёргаться, если не хочет сразу за борт. Во-вторых, много времени ему главный не уделит и придётся подождать, такой у них занятой Командор. А там, может быть, и не убьют его пока.
Повели от люка на баке на ют, то есть, практически, через всю палубу. Жером отметил, что англичане разделились, на борту их корабля осталось не больше половины… пацанов! Мальчишки были повсюду – работали на рангоуте, хлопотали вокруг разложенных прямо на досках раненных, его конвоировали.
И что это были за пацаны! В бою как-то не вглядывался, да вот смог рассмотреть – все в одинаковой замызганной кровью и заштопанной робе, в странных башмаках со шнуровкой, с платками поверх бритых голов. По пути заметил всего троих моряков обычной европейской наружности, то есть с шевелюрами и бородами – тех почтенных джентльменов, что запомнил на мостике, правда, сейчас они переоделись в обычную матросскую одежду.
Пацаны подвели его к дверям в кормовую надстройку, попросили пока прилечь на палубу, «рылом в доски, сука, ласты на затылок!», трое с детской непосредственностью навели на него пистоли, а четвёртый отправился доложить. Примерно через полсклянки заскучавшего уже Жерома лягнули под рёбра и велели говорить. Он хотел встать и снова получил пенделя, конвоир уточнил. – Лёжа говори!
Шкипер остался лежать, только голову повернул к новому персонажу. Рот шкипера открылся сам собой, хотя слов не было, в голове образовалась странная пустота. Высокий, нескладный, конопатый паренёк с рыжей щетиной на бритом черепе, в заляпанном кровью халате поверх парусинового комбинезона прошёл к фальшборту, облокотился на перила и молча залюбовался закатом.
Жером получил ещё один поощрительный пинок и заговорил э… в спину этого самого главного странного англичанина. Тот не перебивал, вообще никак не реагировал целую минуту, наконец, выпрямился, потянулся, далеко выставив руки. Затейливо выругался по-московитски и снова скрылся в надстройке, бросив конвою неопределённое. – Сейчас.
Шкипер вновь настроился на ожидание, подумал, что пацан пошёл за старшим или, он, Жером, вообще зря пытался что-то объяснить заднице этого рыжего – тот просто мимо проходил, а конвоиры решили поприкалываться.
Однако вскоре из надстройки вышел светленький большеглазый паренёк в такой же, что у конвоя, форме и с оружием на поясе. Он, брезгливо сморщив нос, оглядел Жерома, спросил пацанов. – Этот что ли? Совсем по-человечески не говорит?
– Ругается. – Пожали мальчишки плечами. – И просится к самому главному.
– Странно, Командор просил переводить, что он у Стужи хотел спросить. – Почесал парнишка в затылке. – Ладно, пойдём.
Парни приказали Жерому «встать» и «идти». Шкипер снова пошёл по палубе этой сказочной посудины. Пацаны так же стояли парусную вахту, при этом не забывая о раненных, часть тут же спала в свою очередь.
На полубаке подошли к интересной парочке, старому британскому моряку, сэру Сэнди, и небольшого роста парнишке самой простецкой британской наружности – облупленный нос картошкой, глазёнки щурятся, уши торчат. Поль обернулся к парням конвоя. – Ребята, спасибо, давайте по местам.