В своем полусиротском детстве всем этим я полуобъелся и у меня эти пищевые наборы вызывали внутреннее содрогание. Так что оставались только просекко и пицца. Просекко поставлял благодушный гостеприимный Маттео, а вот с пиццами разгребались сами с особым не столько гастрономическим, сколько общественным интересом и нескрываемым человеческим любопытством.
По нашему отпускному кластеру пляжа очередной Мардук. он же Мамаруки, он же Моня из Пакистана носит на крепенькой пластиковой полочке-перекладинке разнокалиберные, но одинаково невесомые почти ажурные женские платья. Сейчас он устремился навстречу бабульке с опорной северной палочкой.
- Новая коллекция. белла синьора! Белуччо грандиоза, мэм!
Соседняя бабка, словно вынырнув из песка в резиновых калошах безвозрастной драйверши. хватает настырного продавца уже своей опорной синей палкою по спине. Ей Богу, тат же припоминается воистину классическое:
"Дайте мне женщину синюю синюю -
я проведу на ней белую линию".
На смуглой спине пляжного комивояжера синяяя линия проступит не сразу. Но кружевные платица уже за мгновение разноцветными парашютами опадают подле опешившего Мадрука в песок. Теперь он вошкается ужом и ног обеих бабулек - платья не шматья, или, скажем, не надувные пеструшки, а бабены, бабены и еще раз бабены и от каждого в этом мире свои... Вел, вел, вел....
Кажому воздастся по мере его.... А Мардук - человечишко маленький и от Будды своего спешно отсторонившийся. Так что не воздастся ему по вере его. Надлежит платья собрать и вновь славно и ажурно развесить, а затем тут же побежать дальше. Потому что на каждый товар есть свой покупатель, и только тот пакистанский купец-молодец, который дважды не потревожит своим предложением отдыхающих - ни русских, ни итальянских, ни украинских.
39.
В Акапулько местный шеф-бандит сквозь редкие лошадиные зубы после пары рюмок текилы и добрячего глотка виски, коим в здешних местах принято заполаскивать горло, чисто по-заговорнически обещает:
- Всё в мире просто, как у старины Фреда с берега Феллини прямо из рук отобрать его дурацкую цирковую гармошку, а заодно и пиликающую свое гармонику из губ отодрать!.. Всё в мире просто, проще не бывает. Господа и мистеры, кампаньерас! Всем на контрольные весы - больше не жрать и не пить ни грамма! А мы от Нью-Йорка до Акапулько, я тебе уже рассказывал, все ох. как нажрались!
- Бортельерос, воздушный прибор в студию! Всем на крышу! К прибору не прикасаться!
- Опять на крышу, опять мордой в грязь!..
Вслед за нами на крышу вновь вынесли несколько достаточно продолговатых коробок с деревянными брусами. кожанными поджопниками и всяческими керамито-полиуритановыми трансмитерами. За полчаса был собран очередной небольшой вертолетец с явно акульей рожей. Мы только перекрестились! К самому Синейшему и от него же летать на таком драньтье...
На сей раз кроме пилота, в тесных кожанных подрачниках нас разместилось четверо. Это как "смешались вместе кони, люди...".
- Ты только, представь, писатель, где их Зона-51 и где наш Арзамас с мутными номерами?!
Вертолет практически внезапно шарапнуло в небо под мерную трястку, ей Богу, самой Санта Лючии, а к ней и святого Витта. Потому что в преддверии предстоящего Армагеддона о традиционных божествах и богах, если честно, уже забываешь и держишься только за всего три житейский кнопки: жрать, срать, размножаться. Словно все эти три кнопки только и остались у тебя на лбу, а вот выбор, какую нажать - уже не за тобой.
Тебе предлагаютя игральные кости. Три раза выбросил вариацию ЖРАТЬ и тебя раздуло в разрыв, столько же с кнопкой СРАТЬ, и от тебя останется только тухлая оболочка, а вот если РАЗМНОЖАТЬСЯ, то тут же тебе поставят изделие из всемирно известной Мрачной долины. По карте она рядышком с Силиконовой. Там таких кукол клепают, что и мускусом от них прет - хоть фисташковым, хоть абрикосовым, и слезы страстные во время оргазмов льются, и кожа у них в тонкий велюр....Но если ты три раза подряд отважился с подобной гадиной на коитус, то ты уже выжат навеки. Оттого и долина зазвана Мрачной, что после таких изделий и их стандартных проделок, сам ты уже навсегда просто пеленгас замороженный...
Специалисты двух противоборствующих северных кланов при полете дружно струганули ни в чем не повинную сельву, а мы - генералы, тупо разбрюшенные над ними, не пожелали ни одной из трех кнопок, а только по-простецки бухнуть. Тут-то нас и приземлили без кипиша в неведомом подпространстве, скажем, в наевшей всем уши точке эМ, где всех дружно поставили на ноги и выдали компактно-улетные чемоданы. В наших генеральских тряслась, похоже, столь желаемая выпимвка, к которой мы спешно и приступили.