Отец и мать Салмона умерли в пустыне, потому что их поколение ослушалось Бога. Иисус поступил мудро. Нужно было заставить людей молчать. Они бы слишком быстро потеряли терпение, решив, что смогут захватить землю самостоятельно. Когда-то они уже совершили эту трагическую ошибку.
О, Господи, я смотрю на эти внушительные стены и содрогаюсь. Сколькие из нас погибнут, когда мы начнем атаку и разрушим ворота, чтобы сразиться с этим нечестивым городом? Мы будем легкой мишенью для воинов на стене. Умру ли я, так и не исполнив обещания, которое дал Раав?
Засыпая от усталости, Салмон закрыл глаза. В голове все еще раздавался звук шагов. Час за часом, километр за километром. Когда они пошли прочь от Иерихона, он слышал насмешки и страдал от оскорблений хананеев. Но он сжал зубы и продолжал идти назад в Галгал.
В чем смысл Твоего странного повеления, Господь? В том, чтобы смирить нас? Или Ты учишь нас ждать, ждать Твоих действий? Наш успех или поражение зависит не от наших усилий, но от Твоей силы. Этому ли Ты хочешь научить наши ожесточенные сердца?
Ответа не было.
Когда на следующее утро Салмон встал, он присоединился к войнам колена Иудина, занимающим свое место среди других колен Израилевых. Иисус огласил повеления на этот день, и сотники повторили их для своих людей.
Вооруженные воины из колена Рувима, Гада и половины колена Манассии повели фаланги через иерихонскую равнину, за ними последовали остальные колена, готовые к битве; священники, трубящие в трубы, и другие священники, несущие ковчег завета. Они обошли Иерихон и вернулись в Галгал точно так же, как и в прошлый день.
В третий день приказы остались прежними… и в четвертый тоже.
С каждым днем со стен доносились все более и более язвительные насмешки, хананеи хулили Бога, смеялись и выкрикивали оскорбления. Каждый раз, обходя город, Салмон смотрел на стену крепости и видел красную веревку, висевшую из окна дома Раав. Дважды он видел кого-то в окне, но человек не подходил к окну близко, так что Салмон не знал, была ли это Раав или кто-то из ее родственников. Красная веревка говорила ему, что с ней все в порядке. Боже, защити ее, когда начнется сражение.
Салмон знал, что гнев закипал в сердцах его соотечественников, когда они шагали вокруг города, расправив плечи и высоко подняв головы. Сердце горело в нем.
Народ исполнял приказ с возрастающей решимостью. Люди продолжали молчать. Они поднимали ноги и твердо ставили их на землю, ожидая дня воздаяния от Господа. Когда этот день настанет, они вынут мечи из ножен.
На пятый день Салмон был полон сил. Воинство Израиля было полностью исцелено, отдохнуло, пришло в полную готовность — готовность уничтожить хуливших Господа Бога.
— Я все еще слышу звук их шагов, — сказала Бейсмат после того, как израильское войско в шестой раз обошло город и покинуло его. — У меня в голове гудит от этого звука. Тысячи топочущих людей.
— Сегодня вроде бы даже громче, чем вчера, — сказала Гера.
— Каждый раз, когда израильтяне обходят город, земля дрожит сильнее. Чувствуете? — спросили Зебах. — Или мне это только кажется?
Раав смотрела, как Мицраим провел рукой по шкафчику, покрытому слоем пыли, которой на нем не было, когда израильтяне начали обходить город. Он потер пальцы друг о друга и отряхнул руки. Нахмурясь, он оглядел потолок и стены.
— Рядом с дверью в стене появилась трещина.
Он взглянул на Раав.
Она улыбнулась.
— Возможно, завтра настанет день избавления, Мицраим, Может быть, завтра мы будем свободны, и стена вокруг нас будет разрушена.
И даже стена прежнего образа мыслей.
На рассвете седьмого дня, субботы Господней, приказания изменились. Салмон с трудом дышал. Ему приходилось собирать всю свою силу воли, чтобы оставаться спокойным, молчать и не вскинуть вверх кулаки с торжеством победителя. Его сердце стучало в ритме сражения, в то время как он и великое множество его собратьев соблюдали дисциплину.
Сегодня начнется битва. Сегодня он пробьет себе дорогу в город, найдет Раав и выведет ее и ее семью в безопасное место, прежде чем на них обрушится гибель.
Ибо сегодня Иерихон падет!
Глава седьмая