Но вскоре приятный отпуск завершился, Рабиндра вернулся в Лондон и поступил в Лондонский университет. Он посещал курс лекций Генри Морли[26] по английской литературе. На него произвел большое впечатление преподавательский дар профессора. Генри Морли оказался единственным среди его преподавателей, о котором Рабиндранат отозвался с безоговорочной похвалой. Но курс университетских занятий длился для него не более трех месяцев. Во время пребывания в Лондоне он часто бывал на галерее посетителей в парламенте, слушая дебаты Гладстона и Джона Брайта[27] по вопросу ирландского самоуправления. Что-то в облике последнего так привлекло Рабиндраната, что он не мог отвести глаз от почтенного старца. Он с сожалением отмечал, что, когда выступали ирландские члены палаты общин, зал заседаний мгновенно пустел.
Жизнь Рабиндры в Лондоне после возвращения из Торкэя изменилась — он поселился в доме дружески настроенной к нему английской семьи. Главой ее был некий доктор Скотт. Когда Рабиндра впервые прибыл в этот дом, там находились лишь седовласый доктор, его жена и старшая дочь. Две младшие дочери уехали к родственникам, когда узнали, что в доме должен появиться "цветной". Они вернулись лишь после того, как их убедили, что приезжий абсолютно безопасен в общении. В одном из писем домой он рисует подробную картину повседневной жизни этой семьи, которую полюбил. "Пока я жил в этой семье, — писал он, — я с изумлением осознал, что человеческая натура везде одинакова. Мы часто говорим, и я сам в это верил, что преданность индийской женщины своему мужу совершенно уникальна и в Европе нельзя найти ничего подобного. Но я так и не смог провести какого-нибудь различия между миссис Скотт и идеальной индийской женщиной".
Ранее его наблюдения за английской жизнью и особенно за ролью и манерами английских женщин были полны иронии и едких замечаний. Но теперь тон его изменился, и он открыто восхищался обаянием и силой характера английских женщин. Это восхищение сказалось в письмах, которые он писал домой и в редакцию "Бхароти". Сравнивая положение женщин в двух обществах, западном и восточном, он старался показать, что те черты, которые были источником слабости в одном обществе, становились источником силы в другом. Но такое восхищение прекрасными англичанками вызвало недовольство старших членов семьи. И вот из Индии последовало приказание, чтобы Рабиндра прервал занятия и вернулся домой вместе со старшим братом.
Трудно сказать, обрадовался или опечалился юноша таким поворотом событий. Сам он пишет в воспоминаниях: "Свет моей родины, небо моей родины беззвучно призывали меня".
В феврале 1880 года Рабиндра вернулся домой вместе с братом и его семьей, проведя за рубежом семнадцать месяцев.
Искал ли он Ану, когда сошел с корабля в Бомбее? Это неизвестно. Скрытность его всегда будет ставить в тупик биографов. Он был воспитан в обществе, которое на викторианскую Англию смотрело как на пик интеллектуального и морального прогресса, взращен под мощным влиянием отца, известного своим строгим пуританизмом. Поэтому неудивительно, что Рабиндра был робок и скрытен в отношении с женщинами. Таким он и остался до конца жизни, хотя последние двадцать лет его жизни прошли в эпоху, когда все прежние ценности были перевернуты с ног на голову и беззастенчивое саморазоблачение стало считаться одной из добродетелей.
Он вернулся с пустыми руками, не получив никакого диплома, не определив своего жизненного пути. Единственным плодом его пребывания была рукопись длинной лирической драмы, начатой в Лондоне под знаменательным названием "Разбитое сердце". Сюжет несложен и напоминает предыдущие повествовательные поэмы Тагора. Конечно же, в центре его неизбежно находится поэт, юный, прекрасный и одержимый мечтами, разбивающий чужие сердца и сам не знающий, чего же он хочет. В него тайно влюблена девушка по имени Мурала, подруга его детских лет. Но поэт слишком поглощен самим собою, чтобы увидеть эту любовь. Однажды он встретил прекрасную и капризную девушку и решил, что влюбился в нее. Ее зовут Нолини. Это жестокая красавица, забавляющаяся игрой с чужими сердцами. Разочарованный поэт удаляется в странствие. Вернувшись, он застает Муралу на смертном одре и понимает, что только ее он любил всю жизнь. Но, увы, слишком поздно!..
Есть в драме и другие персонажи, и все они разбивают сердца друг другу. Даже Нолини вдруг обнаруживает в конце, что сердце ее разбито. "Я играла чужими сердцами и вдруг потеряла свое. Там, где разбивались чужие сердца, разбилось и мое". Конечно же, в драме содержатся глубокомысленные рассуждения. К примеру, Мурала к концу понимает, что "тот, кто не владеет ничем, имеет все. Бездомным принадлежит весь мир. Для человека, у которого нет друзей, никто не останется чужим". Но ни трагедия, ни философия в этом сочинении не реальны, поскольку автор еще слишком молод, чтобы глубоко пережить, испытать то, что он взялся выразить. Однако поэтический дар Тагора требовал выхода, и поэма содержит несколько прекрасных лирических отрывков, доказывающих, что автор постепенно обретал власть над формой.
Поэма эта не переиздавалась, Тагор не включал ее в собрание своих сочинений. Но при появлении именно она принесла успех автору. Лирическая легкость и романтическое самоотречение этой поэмы оказалось чем-то новым в бенгальской поэзии. Махараджа Трипуры, соседнего с Калькуттой княжества, послал своего главного министра в Калькутту, чтобы он повидал юного поэта и передал ему поздравления с литературным успехом. В поздние годы автора удивляло не то, что он написал это затянутое и напыщенное сочинение, не то, что оно тогда казалось ему удачным, а то, что удачным оно казалось и читателям. "Самое любопытное, — писал он, — не в том, что мне тогда было восемнадцать лет, а в том, что казалось, будто и всем вокруг по восемнадцать".
Вскоре по возвращении поэт написал свою первую музыкальную драму "Гений Вальмики".
Сюжет ее основан на легенде о первом эпическом поэте Индии, Вальмики, авторе "Рамаяны". Согласно преданию он предводительствовал шайкой разбойников. И вот однажды Вальмики увидел, как горюет журавлиха над убитым журавлем. Чувство своего сострадания он выразил стихами, которые и составили первую эпическую поэму Индии. Но в драме Рабиндраната чувство жалости в Вальмики пробуждает не сострадание к журавлихе, а жалобный крик юной девушки, которую разбойники собираются принести в жертву, чтобы умилостивить богиню мщения Кали.
Движимый жалостью Вальмики спасает девушку, разгоняет свою шайку и бродит в поисках своего истинного призвания. Ему предстает богиня Сарасвати и объявляет, что это она в облике девушки пробудила его человечность. Она дает ему дар песнопения и говорит: "Музыку Жалости, которая растопила твое каменное сердце, ты своим голосом донесешь до миллионов людей. Это будет музыка человечности, смягчающая и очищающая сердца. Голос твой будет раздаваться из края в край по всей земле, и многие поэты будут вторить твоим песням".
В "Гении Вальмики" прежде всего важны не драматическая форма и не поэтические достоинства, а музыкальное новаторство. Рабиндра попытался сделать в музыке то же, что он уже сделал в литературе. Уважая оба ее направления — классическое и народное, он свободно черпал из каждого то, что соответствовало его намерениям. Не отказывался он и от заимствований из западной музыки. Во время пребывания в Англии ему доводилось слушать серьезную европейскую музыку, и постепенно он научился ценить ее красоту. Но до конца жизни он оставался убежденным, "что наша музыка и их музыка обитают в разных помещениях, и в наше сердце входят не через одну и ту же дверь", В европейской музыке он ценил то, что было (или казалось ему) ее романтической направленностью, "ее многообразие, щедрость, вечно меняющуюся игру света и теней, бесконечных колебаний волн на море нашей жизни". Он отмечал, что в противовес "чистой протяженности" индийской музыки европейская обладает силой превратить в мелодию драматическую игру и само исчезновение жизни. В работе Герберта Спенсера "Происхождение и назначение музыки" он прочел, что чувство придает речи музыкальность Интонации. "Мне понравилась идея Спенсера, — признавался он, — что человек открыл для себя музыку посредством этих мелодических модуляций голоса. Надо попытаться создать драму, построенную на речитативе в согласии с этой теорией". Он предпринял такую попытку в "Гении Вальмики" и был весьма ободрен сценическим Успехом этой пьесы. Он исполнял роль Вальмики, а его юная племянница Протибха — роль девушки, которую Рабиндра — Вальмики спасает от разбойников. ("Протибха" означает "гений"; таким образом, в самом названии пьесы "Вальмики Протибха" скрыта шутка.)
26
* Морли Генри (1822–1894) — английский литературовед, журналист, реформатор образования.
27
* Гладстон Уильям Юарт (1809–1898) был в то время премьер-министром от либеральной партии. Выступал за введение самоуправления Ирландии. Джон Брайт (1811–1889), долголетний соратник Гладстона по политическим боям, резко разошелся с ним в этом вопросе.