А сам Оввер пойдет куда послали, — к сэру Шиннею, который рвался поговорить «о важном», но отказывался сообщить, о чем. После происшествия на воротах игнорировать вояку было бы неправильно, и вообще следовало как-то поощрить, поэтому барон удалялся от самого интересного без возражений, на ходу гадая: за «одобрением» рыцарь явился или об очередной неприятности сообщит?
Капитан городской стражи нашелся в памятном зале с камином. Похоже, Ивиэр не мудрствуя решил приспособить единственную прилично выглядящую комнату для приема гостей, пока остальные в порядок не приведут. И, судя по красной физиономии посетителя и гневно раздутым ноздрям, даже успел его немного «развлечь».
Призрак тревожно оглядел правнука, непоколебимо уверенного в своей правоте, рыцаря, который при ближайшем рассмотрении оказался не столько разозленным, сколько пристыженным, и решил не ругаться на ребенка сходу, а попозже внимательно во всем разобраться.
— Добрый вечер, сэр Шинней. — С трудом проглотив пессимистичное продолжение «что-то случилось?», барон решил начать с позитива. — Позвольте выразить восхищение тем, как быстро вы вернули городскому гарнизону боеспособность. Не ожидал от наших орлов такой прыти!
Капитан покосился на ребенка. Наследник улыбался широко и неприятно.
— Полагаю, — рыцарь еще раз покосился на младшего Карди и сфокусировал взгляд на старшем. Ничего не поделаешь, фамильное сходство, чтоб его. — Полагаю, что значительную роль в поддержании боевого духа сыграл не я, а ваш правнук. Господин Кайар очень их… вдохновил.
Призрак удивленно поднял бровь, потом вспомнил под каким именем записал Ивиэра в родовой книге и представил народу. Получается, что ребенок болтался по городу один, накануне осады, при не вполне лояльном населении? И сумел лично перетянуть на свою сторону простых солдат? Силен! Но с Дарионой поговорить насчет детской безопасности и выполнения просьб надо. Оввер перевел взгляд на светящуюся от гордости физиономию потомка и решил выяснить потом героические подробности у Ивиэра лично. Пускай насладится триумфом, видно же, как его новостями распирает!
В ответ на заговорщицкую улыбку прадеда Вэр радостно сверкнул глазами из-под челки и кивнул. Болтать при постороннем не хотелось, а вот потом, когда все свои соберутся, будет в самый раз. И леди Дару за колечко надо отблагодарить, пригодилось, да еще как! А еще, а еще… Нет. Про маленький заговор прадедушке знать пока не обязательно.
Сбить с мысли капитана не удалось. Он отмел все посторонние рассуждения и вернул разговор в нужное русло:
— Я тут подумал, что господину Кайару на днях в столицу выезжать, чтобы к суду прибыть вовремя, и позволил себе позаботиться о подобающем сопровождении и подготовке к дороге. — Оввер, не ожидавший подобной инициативы, навострил уши, и рыцарь, польщенный вниманием, бодро продолжил. — Обязательно надо отправить с наследником кого-то из доверенных вассалов его батюшки, и для свидетельствования, и для защиты. Леди Танила, конечно, подошла бы на роль свидетеля лучше всего, но все мы понимаем, насколько это будет тяжело для дамы ее возраста и здоровья… — На самом деле «леди Танила» продемонстрировала за эти дни поистине молодецкую прыть, загоняв не только новых обитателей замка, но и самого капитана, но истина сейчас была некстати. Призрак на фразу о здоровье едва заметно ухмыльнулся, но перебивать не стал, вместо этого кивнул, призывая не затягивать театральную паузу, и Шинней заторопился. — Днем в Гайтасу прибыл со своим отрядом мой племянник, которому удалось догнать и пленить сбежавший от ворот отряд маркиза Эйомина. К сожалению, сам маркиз волшебным образом ушел, и теперь Пейерн жаждет довести дело до конца. По-моему, лучшей кандидатуры на роль сопровождающего для юного наследника вам сейчас не отыскать.
«Эйомин лишился остатков отряда? Интересно. И еще интереснее, куда после этого побежал. Надо будет расспросить этого племянника как следует. И отряд его заодно, чтобы не завирался сильно…» Мысли в голове призрака закрутились вразнобой и было их слишком много, но привести размышления к общему знаменателю барон не успел — помешал грохот брякнутой о стол медной тарелки. Присутствующие вздрогнули и обернулись, а незаметно вошедшая госпожа Деррит, благоухающая вкусной едой и свежей выпечкой на всю комнату, наставила на капитана пухлый, как сарделька, палец, и пошла на таран. Пестрая ткань лифа на необъятной груди угрожающе натянулась, пышные юбки колыхались, как паруса идущего на абордаж пиратского корабля. Темные глаза полыхали от праведного гнева.