— Хорошие новости, милорд?
— Замечательные, просто замечательные, так мило, что вы поинтересовались! — Одарил Вежиен собеседника, а заодно, и всех стоящих рядом, теплым взглядом. — Мой старший внук женится, представляете? Только что был карапузом на толстых ножках, и вот уже, извольте видеть, жених. А там, глядишь, и правнуки не за горами. В голове не укладывается, как время быстро летит!
Замечтавшийся лорд улыбнулся расписному потолку, а вот Оввер по достоинству оценил вытянувшееся лицо маркиза.
Пробормотав достойные случая поздравления и пожелания счастья юной поросли, Эйомин попытался вернуть Вежиена в нужное русло, но в реальность лорд вернулся не сразу.
— Голосование?.. Ах да, голосование. Не так хорошо, как могло бы быть, мой друг. Неента не будет, а остальные уже не так тверды в своем выборе, как раньше, увы. Но не волнуйтесь, это все не важно, в конце концов, решение примет король, так что даже если голосование пройдет не в вашу пользу, баронство все равно наверняка достанется вам. Помните, что Его величество говорил? — Лорд одобряюще потрепал возвышающегося над ним на целую голову маркиза по плечу, и совсем уж не оптимистично на взгляд Эйомина прибавил, — честное слово, я этого Карди за прошедшую неделю уважать начал. Это же надо такое за несколько дней суметь устроить! И из таких невыигрышных позиций!
Эйомин не собирался метать опереточные огненные взоры через плечо, но взгляд сам нашел Карди — худой маленький силуэт, очерченный льющемся из окна светом. Вельможа моргнул и отвел глаза. Как бы там ни было, надо сохранять достоинство.
Вежиен проследил взгляд собеседника и едва заметно усмехнулся. Как бы маркиз ни пытался строить из себя невозмутимую каменную статую, а покрасневшие глаза и изрезавшие лицо глубокие, словно трещины, морщины не спрячешь. Да и всегда безупречно подогнанный костюм сегодня сидел на владельце свободнее, чем обычно. Крупные мягкие складки яркого узорчатого атласа скрадывали впечатление, отвлекая внимание от лица и драпируя фигуру, но опытный глаз не обманешь. Волнуется маркиз, еще как волнуется. И это хорошо, крепче благодарен за помощь будет. У Вежиена большие планы на его будущее приобретение.
— Кстати, зайдите ко мне после Совета, расскажите поподробнее про эту историю с проклятием и ход следствия, мне любопытно.
— Непременно, милорд. Я тут как раз стал свидетелем одного любопытного разговора: следователь расспрашивал ребенка о нападавшем. — Пообещав таким образом удовлетворить любопытство лорда попозже, Эйомин решил потешить свое прямо сейчас. — А Неент где? Что-то случилось? Не припомню, чтобы он раньше заседания пропускал.
— Случилось. Тоже хорошее: у него сын исцелился, представляете? И тут же папеньку потащил в какое-то дальнее святилище богов благодарить. Не понимаю, чем ему столичные рощи не угодили. — Судя по тону, а пуще того — по поджатым в ниточку губам, — лорд был рад за старого знакомца, но отлынивание его от обязанностей не одобрял. — Столько лет они мучились, все средства испробовали, половину состояния на шарлатанов спустили, а тут вдруг несколько дней назад само прошло.
«Несколько дней?» Эйомин не был склонен к паранойе, но очень уж много в последние несколько дней странных событий произошло. И зарождались они все вокруг одной малолетней персоны. «Нет, бред, если все в одну кучу валить, так и спятить недалеко». Маркиз решительно задавил повторное желание оглянуться, довел Вежиена до дверей и опустился на обтянутую бархатом скамью рядом со смутно знакомым благородным семейством, происходящим, судя по крою одежды, из южных провинций. Три мужчины и пожилая дама тоже нервничали накануне Совета, причем настолько явно, что Эйомин почувствовал себя собранным и спокойным.
«Все будет нормально. Сочувствовать малолетке — это одно, а выбирать политического союзника — совсем другое». Маркиз закрыл глаза, прислонился затылком к холодной стене, и приготовился ждать.
Оввер все прошедшие два дня убеждал Ивиэра, что для него Совет — не более, чем формальность, возможность провести разведку и проработать перед королевским судом все слабые места в защите, а сейчас внезапно понял, что волнуется гораздо сильнее, чем правнук. Тот-то уверенному тону прадедушки поверил, а Овверу приходилось верить самому себе. И сегодня это было трудновато.
За последним, почти не опоздавшим членом Совета захлопнулась полированная дубовая дверь, и на набитый битком зал ожидания опустилась вязкая тишина, в которой лиловым огнем полыхало видимое только призраку напряжение.
Сквозь бесплотные языки огня проплыли давешние служаночки в новых бусах. Радостно порхнули к Овверу, повторно рассыпавшись в благодарностях, и отбыли следом за членами Совета — любоваться на ненаглядного лорда Соя.