А потом все внезапно кончилось. Тело Эйомина обмякло и начало медленно опускаться ко дну. Оввер, не доверяя противнику, уже не раз продемонстрировавшему коварство, рванулся вверх и сомкнул пальцы на сердце. Сердце не билось.
Тело маркиза окутал едва заметный белый свет, и, не успел Оввер испугаться, что одним привидением сейчас станет больше, угас, а в лицо барону пахнуло нежной прохладой. Он знал это ощущение, и не раз завидовал тем, кому дано спокойно уйти. Но сегодня вопреки обыкновению не стал рваться следом, а просто разжал руки и медленно поплыл к поверхности мимо любопытных морд речных обитателей.
Не собирался он мстить за Ралто. Но все же… хорошо, что Ралто отомщен.
Воодушевленный Ивиэр, вернее, теперь уже официально Кайар Карди, торопился добраться до особняка Эгайдов, и уж там, не стесняясь, дать волю распирающим чувствам, но быстро исполнить желаемое не удалось.
Сперва пришлось немного поискать прадедушку, которого, по его словам, приложило-таки защитой замка и отнесло почти к самому мосту, потом на самом мосту обнаружился затор. Горожане толпились у перил, перекрикиваясь с рыбаками на лодках, снующих внизу, и полностью перекрыли всякое движение. Причем спешащие по своим делам люди, только прибывшие на мост, сперва требовали, чтобы им освободили дорогу, потом о чем-то спрашивали и в итоге присоединялись к толпящимся.
Вэр отвлекся от собственного ликования и с любопытством прислушался.
Громче всех шумели стражники и рыбаки — одним по долгу службы положено, другие — как главные участники беспорядка.
— Ну что там? Нашли? Вытащили?
— Куда там! Его уже Старая Лизте наверняка полчаса, как догрызла.
— Да ерунда, она ж выше по течению живет, за Трактирным островом!
— Ничо, ради цельного маркиза наверняка подгребла поближе. Всяко вкуснее, чем портовый пьяница.
Какая-то полная тетка в одежде служанки надрывно интересовалась у свидетелей, явно досадуя, что пропустила самое интересное:
— Убийство, да? Убийство? Стража, куда вы смотрите? В королевском районе уже убивать начали, а вы стоите!
Меланхоличный безопасник, занявший удобную наблюдательную позицию чуть в стороне от толчеи, пресек обвинения моментально, хотя взгляд от покрытой бликами поверхности реки так и не оторвал.
— Какое еще тебе убийство? Полсотни человек видело, как этот оглашенный коня гнал, а потом в седле не удержался. Чуть королевских стражников на воротах не затоптал, да и по улице люди еле успевали из-под копыт выпрыгивать. А вот Лизте наверняка была, иначе с чего бы ему колдовать в воде, вместо того, чтобы пытаться выплыть?
Вэр послушал еще немного и закрутил головой.
— Дедушка, а кто это так? Ты не видел случайно, пока нас ждал?
Оввер тихонько, чтобы не создавать лишнего ажиотажа у свидетелей, отозвался:
— Случайно видел. Маркиз Эйомин не справился с разочарованием, а его лошадь — со слишком скользкими булыжниками и внезапно выскочившим перед ней препятствием с корзинкой. Вот, тело пытаются достать.
— А… — Вскинулся было Деш, лучше других представляющий возможности Оввера, но передумал. — А-а-а. Ну тогда давайте двигаться потихоньку. Сегодня еще надо «нашу» жрицу из главного святилища забрать, ту, которая все оставшиеся по регламенту ритуалы над Кайаром проводить будет и в Гайтасе потом останется. Может, сейчас туда съездим? От замка ближе, чем от Эгайдов.
— Давайте! — Оживился Вэр, которому понравились добрые тетеньки с угощениями. — А еще я обсерваторию в Бумажной слободе хотел посмотреть, ту, которая при университете. А то сэр Пейерн сказал, что мы завтра уже уезжаем, а я так ничего интересного и не видел.
Оввер взглянул на немного обиженную детскую физиономию и улыбнулся.
— Давай заедем. Я тоже в обсерватории ни разу не был, хотя страшно сказать, до каких лет дожил. Надо посмотреть, что там такое придумали.
Эпилог
Как Вэр когда-то и хотел, вступление во владение баронством прошло ярко и по всем правилам. Гости, соратники, королевские чиновники, жрица Вамааны, горожане, свои и наемные повара, бродячие музыканты — вся эта разношерстная публика сначала мялась и побаивалась, затем пообвыклась, распробовала угощение и праздник начал выплескиваться из замка в город. Уже смеркалось, но люди и не думали укладываться спать. Из трактиров на улицу выкатывались бочки и выносилась немудреная снедь, а горожане прислушивались к раздающейся тут и там музыке и выбирались из домов на площади, танцевать.