Через несколько дней в Карди приедет новый хозяин, убивший последнего потомка Оввера для того, чтобы завладеть его родовыми землями. Потомков своих, превратившихся в позор и проклятие всего королевства, второй барон не любил, и не раз мечтал о том, чтобы выродившийся клан наконец-то прекратил существование, но такой поворот был слишком… Слишком…
Печать крови впилась в призрачную ладонь так, будто та была настоящей. До боли. Оввер с удивлением посмотрел на борозды-отпечатки, оставшиеся на ладони, и поднял голову. Надо же, приход эконома не заметил.
— Что, уже успел подменить? — Впервые при виде второго барона обитатель замка выдал нормальный вопрос, а не охранный заговор. Вот если бы еще тон не был таким обреченно-усталым.
— Да. — И, неожиданно для себя, от этого простого короткого слова Оввер почувствовал прилив спокойствия и решительности.
— Подменить обратно удастся? — Продемонстрировал практический склад ума эконом.
— Разве что у вас найдется хороший специалист по подделке документов — уверен, оригиналы уже давно уничтожены. Единственный шанс — изготовить новые, которые будут в точности повторять настоящие. Содержание я помню, копии печатей всех ведомств баронства лежат на втором этаже, в архиве, так что с этим проблем не будет, и расписаться за всех баронов Карди по очереди я смогу, но вот сами документы мне не изготовить. Да, времени займет много, но если начать прямо завтра, а в Совет Лордов отправить предваряющее письмо-опровержение и запросить дополнительную проверку, то можно успеть.
Старик задумчиво кивнул, и, не отвечая, развернулся в сторону двери. На узком морщинистом лице отразилась целая буря мыслей, быстро сменившаяся решимостью.
Призрак удовлетворенно улыбнулся. Отлично! Они еще повоюют. В том, что у прохиндея, несмотря на все проверки и уловки со стороны Ралто обворовывавшего замок не менее чем на десяток злотых неситов ежеквартально, подходящие знакомства есть, Оввер даже не сомневался.
— Посланника где устроили? — Спохватившись, поинтересовался барон у сутулой спины.
— А?.. — Вздрогнув, оглянулся поглощенный раздумьями эконом. — Он в городе переночевать решил. Я рекомендовал ему постоялый двор Пеккера.
— Когда уезжать собирается?
— Утром. — Насмешливая улыбка скользнула по сухим губам и тут же пропала. — Хотел прямо на ночь глядя отправляться, мол, служба королю, срочность и важность, но его наши… Ваши… Несколько бывших вассалов рода Карди перехватили, хотят, пользуясь случаем, какие-то прошения в столицу передать. А так как пришли не с пустыми руками, то посланник решил, что поездка в ночи его не особенно ускорит, и можно немного задержаться.
По правилам, посланник должен был остаться в баронстве минимум на пять дней, чтобы собрать все обращения, жалобы и петиции, которые местное дворянство хотело передать Его Величеству, а заодно выслушать и пересказать хотя бы несколько жалоб от простого люда (Оввер всегда подозревал, что это чистая формальность, но традицию отменять не спешили). Так что причиной торопливости явно была не служебная необходимость, а эффектное появление призрака и последовавший допрос. Барон испытал прилив досады: за ночь толковый запрос не подготовить, надо как-то этого служилого труса задержать.
— Вы… Ладно, идите, — разрешил Оввер закрывшейся двери. Отвел эконому на встречу с мастером по поделке документов и переговоры четыре часа — не так велик город, чтобы по нему дольше шастать, и пошел в спальню Ралто за ключами от сейфа. Задерживать посланника он собрался уже проверенным и отлично зарекомендовавшим себя средством.
Глава 2
Донести связку ключей от одной комнаты до другой оказалось самой простой частью дела. С натугой провернув миниатюрный ключик в потайном сейфовом замке Оввер вытащил и взвесил на ладони кошель с монетами. Сквозь бархат рука свободно прошла, а вот металлические кругляши спокойно лежали на ладони. И призрака смущало их количество — таким не посланника, а министра подкупать. Да и у безземельного дворянина, от имени одного из которых он собирался действовать, таких денег не могло найтись по определению. Следовало достать из плотно затянутой шнурками ткани какую-то более правдоподобную сумму.
Задумчиво потыкав пальцем в аккуратный бантик, перетягивающий горловину кошеля, барон, остро сожалеющий о том, что не может чем-нибудь обернуть руку, вытащил из тайника ритуальный кинжал. Зазубренное лезвие резало бархат крайне неохотно, и дырку подходящего размера проковырять никак не удавалось. А потом Оввер как-то особенно удачно дернул запястьем, и кошель разлетелся практически пополам. Зажатые в ладони монеты остались на месте, а вот остальные радостно запрыгали по столу и полу, отыскивая щели, в которые можно закатиться. Барон попытался проследить за ними взглядом, чуть не заработал косоглазие, и решил, что именно раскатившиеся монеты на взятку и пойдут. Засунул оставшееся обратно в сейф, запер, хозяйственно подергал дверцу — ни к чему искушать оставшихся в замке слуг, и принялся ползать на карачках по кабинету, собирая разбежавшиеся финансы. Занятие оказалось забавным — призрачная рука без труда пролезала в любую щель, но при попытке вытащить монету начинала застревать, отчего Овверу неизменно вспоминалась старая басня про лису, засунувшую голову в кувшин.