— Предки с тобой, охальник малолетний! Даже близко не видал, судьба оградила. — Дедок сдвинул шапку на затылок и обернулся, задирая кудлатую бороду к небу. — Тебе-то чего? Страшилки любишь?
— Чего уж сразу страшилки? — Надулся Ивиэр. Нет, он знал про то, что папа не образец, и что мамины слуги про него всякое шепчут, а в последние три недели даже шепотом упоминать перестали, только молчали тяжело и многозначительно, но все равно обидно. — Если вы его сами не видели, почем вам знать, что он плохой?
Негромкий дребезжащий смех стал ему ответом. Раэш Ястен надвинул шапку обратно до самых бровей, и, все еще посмеиваясь, вернулся к рассматриванию дороги, заодно и кобылу немного подстегнул, чтобы не плелась нога за ногу.
— Для того, чтобы по делам судить, личное знакомство не нужно. Радуйся, что помер супостат, а то были бы тебе и знакомства, и страшилки, и все взаправду.
— Как помер? Кто?! — Заторможено переспросил беглец. — Врете!!!
От звонкого выкрика разомлевшая на солнцепеке ворона сорвалась с макушки осины и с заполошным карканьем полетела в сторону города.
— Ты, малый, слова-то выбирай, — с напускной строгостью погрозил пальцем старик, не оборачиваясь. Он тоже разомлел, и сердиться было откровенно лень. — Да ты не переживай, в Гайтасе и без кровопийцы есть на что посмотреть. Особенно после того, как баронское колдовское зверье да твари призрачные по городу разбредаться начали. Уж скорей бы наследник его явился, хоть какой, да порядок навел. Так-то они пока не пакостят особо, но загадили все без всякой меры. А ну, как осмелеют, да нападать начнут? Вот и я говорю, что лучше б, конечно, к нам наместник от короля приехал, но коли не судьба, то и сын, и маркиз сойдут, лишь бы порядок в наследстве обустроили.
Прочувствованный монолог перешел в бормотание, а затем в сонное посвистывание носом, а Вэр продолжал потерянно молчать. Опоздал. Он опять опоздал. И как ему теперь?.. Папа?
Долго горевать не получилось. Когда сзади раздался приближающийся стук копыт, Ивиэр вынырнул из сумбура, творящегося в голове, и пригнулся, закапываясь в сено. Из-за поворота дороги показалась небольшая кавалькада незнакомых всадников, обогнала телегу, не удостоив случайных попутчиков лишним взглядом, и скрылась в городских воротах. Ложная тревога, но она помогла Вэру собраться. Горе сменилось яростью, которую срочно требовалось на ком-то сорвать. Еще полгода назад он не раздумывая выплеснул бы ее на первого, кто подвернется, безобразной истерикой с криками, топаньем ногами и бессмысленными требованиями, но солидные одиннадцать лет требовали взрослого подхода. Поэтому Вэр изо всех сил стиснул зубы и попытался сосчитать до десяти, как учил дедушка, когда был жив. Сбился на восьми, и, вместо того, чтобы начать заново, больно ущипнул себя за руку. Это тоже помогало прийти в себя.
Так значит. Так. Ну, ничего. Просто так сдаваться он не собирается. И смиренно ждать, когда до него доберутся убийцы — тоже.
Темная арка городских ворот наплыла на телегу и поглотила ее, как сказочный дракон — зазевавшуюся добычу. В «брюхе» было так же темно, а забрезживший за поворотом свет навевал ассоциации довольно обидного свойства. Тем более, что запах стоял… соответствующий.
— Тпррру, хорошая! — Притормозил на привратной площади старичок. — Слезай, малой, приехали. Мне, вон, на городскую конюшню, да в обратный путь, а тебе — в город. Где там твой дядька живет, говоришь?
— Там, — махнул рукой в сторону центра города (и замка) Вэр. — Я знаю, куда идти.
— Вот и славно, только к замку не подходи. — Строго погрозил дед, и развернул кобылу в сторону конюшен.
— Спасибо! — Крикнул вдогонку юный Карди, тихо радуясь, что не пришлось еще раз врать хорошему человеку, и побежал «домой», жадно глазея по сторонам.
Про «загадили» раэш Ястен сказал верно, даже излишне мягко, но сколько Ивиэр не присматривался, так ничего потустороннего в птицах, заполонивших город, не углядел. Подумаешь, сороки с трясогузками! Чего он, птиц не видел? А потустороннее зверье где? Из глубины души начало подниматься разочарование — насочинял дед, не иначе. Обманул, как младенца несмышленого.
Зато сама Гайтаса понравилась несмотря на птиц и вездесущую серую пыль. Большая (хотя и поменьше Кадалира), построена со знанием фортификации и учетом особенностей рельефа — уж Вэр-то знает, его дедушка в таких вещах разбираться учил. И порядок в ней наводят. Хоть большинство домов бедные да обшарпанные, но в одном месте — мост ремонтируют через рукав Валераты, который весь город пополам делит, в другом — мостовую перекладывают, в третьем — крыши сразу у двух домов перестилают. И люди все деловитые, ни одного праздношатающегося на весь город. С другой стороны, праздно шататься по Гайтасе сейчас не тянуло и самого Вэра, несмотря на всю его любовь к ничегонеделанью — обстановка не располагала.