Так же заметивший взъерошенную вокруг кольца шерсть, Тешир с легким злорадством натянул кольцо поглубже на палец дернувшегося пленника и, для верности, залепил куском воска, чтобы уж точно не свалилось. Воск был из лаборатории барона Ралто, причем уже однажды использованный для каких-то ритуалов, но беспокоиться о жизни и здоровье лазутчика времени не было, и так повозиться пришлось.
Скелет зыркнул на сквайра, без церемоний взявшегося за добытые кандалы, и теперь с легким удивлением их рассматривающего. Впрочем, рассматривал он их в процессе цепляния на пленника, поэтому возражать Тешир не стал.
— А почему они такие… бронзовые и с узорами? — Поинтересовался человек после того, как дело было сделано и ключ от щелкнувших замков скрылся в поясном кошеле, и Тешир озадачился, как бы жестами объяснить, что железо губительно для большинства фэйри, а без «узорчиков» пленник сбежит из любых кандалов. Если, разумеется, сумеет стащить кольцо, перенесшее его целиком на материальный план мира.
Пантомима получилась выразительная, сквайр не столько понял ее, сколько догадался сам.
— Ага, а долго ходил ты, потому что не в карцер, а в лабораторию бегал. — Человек уже не сердился, а радовался предусмотрительности напарника. Хороши бы они были, если бы этот недопесок исчез у них из-под носа, или помер раньше, чем барон успеет его допросить.
Тешир кивнул, прикинул свои актерские возможности, и решил не уточнять, что в местную кутузку он тоже заглянул. И стражники из нее действительно ничего не взяли. Зато покуражились напоследок от души, так что у него и выбора особого не было — либо в подвал, к камерам, либо в лабораторию.
— Здесь оставим, или в камеру запрем? — Поинтересовался сквайр, спохватился и извлек на свет ларец с регалиями наследника. Не хватало еще их потерять, тогда барон точно жизни не даст. — Или одну из жилых комнат под допросную отрядим, чтобы, — тут Деш припомнил произнесенное пленником прозвище, и зловеще понизил голос, — Губителю далеко ходить не пришлось?
А что? Психологическую обработку надо начинать заранее.
Приземленного скелета занимали вопросы более прозаические: как запирать, как обеспечивать минимально необходимое содержание, а если еще и кормить придется — это ж натуральная катастрофа! Кстати о еде, точнее ее отсутствии: что готовить на завтрак, если из продуктов в замке осталось только копченое мясо и овес? Ладно, на один раз и это сойдет, а дальше что?
Погруженное в хозяйственные мысли умертвие ткнуло пальцем вниз, намекая на подвал, вздернуло лазутчика на ноги и невежливо поволокло на выход, а потом резко затормозило и с растерянностью оглянулось: следовало как-то предупредить барона, куда они делись, но отпускать второго конвоира было неразумно. Мало ли какой фокус решит показать этот блохастый половик?
Пристроившийся в двух шагах сзади и сбоку, Деш приподнял лампу и вопросительно поднял брови, затем понял суть затруднения и доверительно сообщил:
— Не беспокойся, Оввер сейчас от наследника не отойдет, так что случайно не разминемся. Не потащит же он сонного мальчишку в допросе участвовать? Скорее, будет ждать, когда мы этого деятеля запрем. Тогда один из нас сможет сменить барона с дежурства, заодно и про перемещение в камеру ему расскажет.
Ситуация до боли напоминала сквайру детскую задачку про волка, козу и капусту. Смущал только один момент: если волк — вот он, локтями дергает и скелету идти мешает, — то кто из оставшихся участников действа козел?
Взбудораженный ребенок нехотя залез под одеяло, пару раз зевнул с видом «вот еще, я уже выспался!» и мгновенно уснул. Судя по улыбке, снились ему те самые полеты на грифонах.
Оввер поправил сползающую с края кровати подушку и по неявной цепочке ассоциаций вспомнил про брошенный — в буквальном смысле слова — на сквайра ларец с регалиями наследника. Немедленно мчаться и спасать бесценное имущество от чужих лазутчиков и своих разгильдяев (еще не известно, кто страшнее), барон не стал, но явления Деша ожидал с нетерпением.