— А ты не соврал… — тихо, с удивлением сказала она. — Можно на «ты», так ведь?
— Нужно, — сказал я. — Брак не брак, но… мне бы хотелось с тобой подружиться. Похоже, тебе страшно одиноко здесь.
— Не то чтобы… — вздохнула Ханна. — Почти всегда я сплю. Сплю и вижу сны. Один раз вот мародеры явились какие-то. Разбойники. Хотели с моей помощью стать самой могучей шайкой в окрестностях! Я их всех перебила, последнего заставила меня обратно отнести. В другом месте заснуть не могу, только на этом алтаре, так уж его зачаровали! Однако ты прав. Меня давно уже некому навещать.
— А что, кто-то навещал?
— Побратимы. Товарищи по оружию. Сначала каждый год. Потом… забыли, наверное? Или умерли. Я ведь чую, много лет прошло! Но я с ними разговаривать не могла, только чувствовала сквозь сон, что они пришли проведать меня… — Ханна вздохнула. — Так приятно было!
— А… семьи у тебя не было? Любимого человека?
— Любимого? У такой, как я? — Смешок. — Ты бы меня видел при жизни! Это голос у меня красивый, а все остальное… Впрочем, я сама остатки своего женского очарования, уж какое было, погубила. Всегда старалась стать сильнее, крепче, мощнее! Да и ладно, не жаль.
— И родичей никаких не осталось?
— Родичи мои все погибли, еще когда я была ребенком. Нашествие нечисти. Кроме сестренки. Ну… как сестренки. Так-то она соседская была девчонка, младше меня. Ходила хвостиком за нашей компанией, в игру просилась. Мы ее не гнали, но и не привечали особо… А потом, когда мы вдвоем остались, мне ее ближе не стало… — Тут в голосе меча послышался гнев. — Я все делала, чтобы ее защитить, чтобы у нас еда была, чтобы она в школу ходила! А она меня подставила! Это из-за нее я теперь такая! Из-за сволочи этой двуличной, магички крысиной!
— Погоди, погоди, — удивленно произнес я. — Ты ведь вроде сама превратилась в меч? При чем тут твоя сестренка?
— Ха! Думаешь, это просто так меч? Думаешь, любой смелый воитель после смерти вселяется в свое оружие? — Теперь в голосе Ханны звучала громовая насмешка. — Нет уж! Ну что ж… проще будет, если я тебе покажу. Только для этого мне в твой разум нужно будет войти. Не боишься?
— Нет, не боюсь, — я крепче сжал рукоять. — Я о тебе слышал только хорошее, Ханна Брейдау. И разговаривать мне с тобой нравится.
— Ну… спасибо, коли не шутишь. Тогда смотри.
Секунда — и я увидел комнату, нечто среднее между студенческим общежитием и лабораторией чокнутого алхимика. Всюду колбы, реторты, россыпи книг и пергаментов. У высокого стрельчатого окна — кровать, которая угадывается только потому, что она не вся занята книгами. И женская фигура на кровати. Точнее… фигурка, я бы сказал. Тощенькая такая девица, про таких неуважительно говорят «ни кожи, ни рожи». На мой взгляд, совершенно зря. Девушка действительно выглядела уставшей донельзя, и ее маленькое личико с мелкими чертами нельзя было назвать однозначно красивым — но я чутьем понял, что если ей дать отоспаться, откормиться и приодеться, она еще может удивить. Да, что касается одежды, девица была обряжена в ни капли ей не идущее мешковатое платье с длинными рукавами. Похоже, в нем засиделась заполночь за книгами и заснула.
«А ведь книги в этом мире дорогие, — отстраненно подумал я. — Содержимое этой комнаты стоит целое состояние!»
— Рагна! Рагна, мать твою за ногу! — воскликнуло в моем видении знакомое колоратурное сопрано. Колоратурное — это значит подвижное: Ханна и при жизни была способна в одной фразе сначала низко зарычать, а потом сразу перейти на высокие, нежные ноты. Вот, кстати, и перешла: — Рагнушка, ты что⁈ Опять всю ночь не спала⁈ Ты же больше не студентка, сколько можно себя так мучить!
— А?.. — девица проснулась, приподнялась на локте. Длинные темные косы упали на постель. — Я не мучила. Я… доделала. Я закончила его!
— Закончила кого?
— Не кого, а что! — девица нервно вскочила. — Куда его дела, о богиня Огня⁈ А! Вот он!
Меч лежал на постели прямо позади нее — именно этот самый меч, который я держал в руках! Полуторный, с длинной рукоятью и развитой гардой, он чем-то напоминал меч Мишеля, но казался легче и изящнее. Весь белый, как будто слегка светящийся. На лезвии угадывался тонкий узор вроде булатного.
Ханна в моем видении ахнула.
— О богиня Раздора! Ну и красота! Где ты его… Неужели у самого Большого Ковуна заказала⁈
— Ну да, — усталым, но довольным тоном произнесла маленькая Рагна. — Ты же сказала, что он лучший в столице. Вот, заказала, и теперь еще зачаровала.
— И для кого это? — с подозрением спросил голос Ханны. — Тебе он не по руке, да и не умеешь ты…