— Ладно, — дядя Саша пригладил усы и поднялся на ноги, держась за ограждение из труб. А потом он выкрикнул в сторону толпы, — значит так, хлопцы! Вы тут кое-чего нашего подрезали. Забрали, значится. Ежели проблем не хотите — советую всё сейчас же вернуть. Ясно?! — усач оглядел собравшихся селян.
Один из них вышел вперёд. Здоровый и крепкий мужик с угрюмым взглядом.
— Мы вашего ничего не брали, господин! — заявил он и сделал поклон, — мы из деревни никуда не ходим! И забот у нас много. Поэтому прошу оставить нашу деревню, поскольку подати мы уже платили.
— А ты чего такой наглый? — вдруг недобро прищурился батя, — кто такой?
— Я староста местный.
— Староста, значит за своих людей отвечаешь, — сразу же начал дядя Саша, сжимая рукой толстую трубу ограждения, — и должен знать, что в твоих краях творится. Вон там у реки дело было, — он ткнул куда-то в сторону, — лучше сразу говори, кто из твоих там был и куда дел краденное!
— Я же говорю вам, господин. Никого там не было. Никто ничего не крал, — прогундосил мужик, глядя на приехавших исподлобья, — оставьте нас в покое!
— Значит, не было никого, — батя криво усмехнулся, а потом оглянулся назад, уставившись на Юру, — ну-ка, прострели ему колени!
Парень оторопело заглянул дядя Саше прямо в глаза. Неужели это тот ему?! И похоже, он совсем не шутил.
Юра вздрогнул и опустил глаза на автомат, что лежал у него в руках. Сейчас нужно было поднять оружие и навести на того мужика. Но что этот несчастный староста сделал? Он ведь действительно мог не знать, что тут случилось! Понятно было, что пацанов обокрали какие-то воры. Но это ведь могли быть какие-нибудь залётные разбойники! И разве можно просто так стрелять в невиновного человека? Он ведь не нападал, а просто стоял и отвечал на вопросы!
Бедный парень попытался приподнять автомат, даже не сняв его с предохранителя. Но руки его совсем не слушались. Холодный пот выступил у него на лбу.
— Чё оглох что ли?! — вдруг рявкнул батя, покраснев от ярости. Усы его нервно дёрнулись и голос у него сменился — теперь уже не было тех заботливых и отеческих ноток.
Юра понял, что у него ничего не выйдет. Ещё чуть-чуть и он затрясётся, как осиновый лист, а потом выронит оружие из рук. Парень уже было открыл рот, чтобы сказать: «не могу». Но тут Славик неожиданно пришёл на помощь.
— Есть, тащ командир! — рявкнул он и вскинул автомат. Грохнул выстрел, и староста с криком повалился на землю. Люди вокруг него резко разошлись в стороны и перепугано заохали.
— Ну чё?! — батя повернулся к ним, — есть ещё умники?! Или по головам палить, а?
В ответ ему селяне промолчали, только раненный староста валялся на земле и шипел от боли, держась за ногу.
— Ладно, — дядя Саша стукнул кулаком по ограждению, — вон того! — он ткнул пальцем в совсем молодого пацана, — в расход!
— Стойте! — из толпы выскочила женщина и упала на колени, — не надо! Прошу вас, господин! — она вскинула руки в мольбе, а потом повернулась к остальным селянам, — отдайте им всё! Не надо смертей!
Несколько мужчин в толпе мрачно переглянулись, а потом направились к домам и скрылись внутри. Некоторое время оставшиеся крестьяне и гости недобро переглядывались с друг другом. По всей деревне стояла глухая тишина, а воздухе висело ощутимое напряжение.
А потом мужики вернулись назад, притащив с собой оружие и камуфляжную одежду.
— О, ёпта! — один из полуголых парней, спрыгнул на землю и бросился к вещам, — щас проверю всё! Не дай бог, что спёрли, суки! — он принялся копаться в карманах и осматривать магазины автоматов.
— На месте всё? — хмуро спросил батя, глядя на него свысока.
— Ага, вроде всё! — довольно закивал тот.
— Тогда поехали отсюда! — рявкнул на него дядя Саша и махнул Димону, — заводи!
Джип взревел двигателем, чуть сдал назад, чтобы развернуться, а потом покатился к выходу из деревни. Следом поехал и второй джип, оставив селян, тут же собравшихся возле раненого старосты.
Юра сидел, подскакивая на кочках, и в ступоре сжимал руками автомат. Кажется, его чудом пронесло.
Они выехали из деревни и казалось, что всё закончилось. Но тут позади вдруг загрохотала пальба. Юра тут же обернулся — вторая машина остановилась, а двое парней, всё ещё в труселях, отчаянно палили по деревне из вновь обретённых автоматов.
— А ну, отставить, блять! — перекрикнув грохот, рявкнул батя. Парни сразу же опустили оружие, но тот продолжал, — вы олухи позорные чё творите?! Из-за вас тут и так впрягаться пришлось, чтобы вернуть шмотки. Те вы по тупости проебали! А теперь ещё решили всю деревню перебить? Кто жратву в лагеря поставлять будет, а?! Хотите, чтобы до начальства дошло? А?!