Коваль – мастер по оружию и броне, валялся в своем гамаке подвешенным между столбами, блаженно выпуская дым, в окружении тускло освещенных стеллажей и ящиков со всевозможным содержимым. Рядом с ним на подставке, ярко освещенный со всех сторон стоял наполовину собранный или разобранный экзоскелет со множеством грубых царапин. Поздоровавшись и представившись Трофим выяснил, что Коваль сейчас по горло занять срочным ремонтом экзоскелета, одного из сталкеров группировки по прозвищу Гром. Экзоскелет исполосованный кровососом пострадал не меньше чувства собственного достоинства своего хозяина, который досадно промахиваясь по мутанту умудрился споткнуться и упасть в навоз псевдогиганта, где его лежащего лицом в коричневом, полосовал мутант, разрушив приводы и обездвижив конструкцию. Напарник тем временем расстрелял кровососа, но поднять Грома самостоятельно не смог. В таком положении Грому пришлось пролежать несколько часов, а подоспевшая помощь делала фотографии и неприлично громко ржала над грустным сталкером, который возможно скоро переименуется в Нюхача.
Комната Пикселя, сплошь уставленная разобранной аппаратурой, мониторами и несколькими современными остекленными автоматами для работы над микросхемами. Самого Пикселя на месте не было, но работающий компьютер и что-то паяющий в своем герметичном корпусе автомат, говорили о том что работа шла несмотря на отсутствие хозяина.
Самый большой отдел ангара пришелся на Хутора, улыбчивого, простоватого мужчину средних лет. Все занятое его хозяйством пространство редставляло собой теплицу, где выращивались овощи, ягоды и огромные грибы. Обойдя с ним его владения, которые Хутор охотно показывал и поддерживая гостя за локоток объяснял что к чему Трофим выяснил, что кабачки, помидоры, огурцы и все остальное, перечислявшиеся десятками наименований, все плодоносит круглогодично, постоянно цветет, а заведенная им небольшая колония странных красно-желтых пчел, которых ему приходится время от времени морить, чтобы они сильно не размножались приносит по два-три литра меда в неделю. Рассаженные растения в лотках местами ставились в два этажа, где нижний этаж занимали грибы, размером с большую тарелку. К удивлению Трофима, Хутор обломал шляпку одного из гриба и показательно откусил кусок, предложив его гостю. Неуверенно и осторожно Трофим откусил предложенное ему. Гриб оказался приятно сливочным на вкус с тонким грибным запахом. Расширив от удивления глаза ученный с недоумением рассматривал надкушенную шляпку. На последок, Хутор сунул Трофиму пакет с овощами, не смотря на вялые попытки отказа.
Последняя деревянная дверь с надписью мелом "Калмык" и художественно нарисованная мелом голова волка в оскале, обозначающая то ли не входить, злая собака, то ли символ Свободы задержала его не некоторое время. Трофим не очень понял что именно было изображено потому что рисунок был давнишний и подтертый. Дверь оказалась закрытой, только Худой, выглянувший из своей мастерской-лаборатории, крикнул что Калмык ушел с мужиками к Рыжему лесу, и будет еще не скоро.
На этом знакомство с коллегами из группировки было окончено и ученый выбрал себе правую часть ангара, заполненную металлоломом и стасканным в кучу строительным материалом, таким как шлакоблоки, кирпичи, снятые откуда-то старые, но крепкие доски, водопроводные трубы. Что-то из этого было сложено друг на друга, а что-то просто накидано сверху и чтобы все это разобрать нужен был и погрузчик и манипулятор и грузовичок. По прикидкам Трофима техники здесь он не обнаружил, с другой сторону он не заглядывал в соседний ангар, но его собственно об этом не просили. Не отличаясь особо праздным любопытством Трофим покинул первый ангар отведенный под как выражались сталкеры "кадров". Тем временем время перевалило далеко за полдень и в небе, не сулящим дождя, намечались легкие, едва заметные вечерние росчерки.
Взгляд Трофима упал на одну из смотровых вышек, в которой наверняка дежурил боец. Гнездо, как называли вышки сталкеры группировки представляло собой пятнадцати метровую конструкцию, стоящую на железобетонной ножке закрытой длинным коробом, сделанным уже здесь вручную из разномастных кусков железа, носящих следы множественных пулевых отверстий. Внешние ступени вышки, предназначенные для удобного подъема и спуска были в большинстве своем разрушены и очевидно лестница для подъема была установлена между железобетонной ножкой и прикрывающим лестницу непрозрачным коробом. Даже ему, ученному из Янтаря была понятно что идти по широкой, открытой для прострела лестнице, да еще на фоне неба в условиях обстрела было глупо, и еще не видя рабочей внутренней лестницы, он знал где ее искать. Здесь некробиолог не стал сдерживать в себе здоровое любопытство и, на всякий случай пройдя к вышке не по прямой, а по натоптанным дорожкам вошел в темноту короба внутренней части конструкции. Прострелянные железные щиты, скрывающие передвижение человека от постороннего взгляда создавали иллюзию звездного неба, в котором в свете лучей вечереющего неба плавали и кружились шевелимые сквозняком пылинки. Трофим схватился за толстые железные ступени вертикальной лестницы и полез вверх. Боец почувствовав вибрацию поднимающегося человека открыл люк, и осветил ползущего по лестнице, удостоверился в личности поднимающегося оставил люк открытым. Через минуту ученый был уже на верху, вступая как это ни странно в теплый воздух вышки. Его встретил одетый в полнокомплектную броню, крепкий розовощекий боец с нарисованной маркером гармонью на шлеме.
– Здорово Док, – протянул руку сталкер, – Я Баян. Что посмотреть захотелось? – улыбнулся он.
– Да. Не мешаю?
– Нет, не мешаешь. Сейчас тихо, можно и поболтать. Все кто тут впервой ко мне лезут. Ни на переднюю, ни на угловые, а сюда на центральную, – сталкер указал на один из мешков с песком, лежащий на полу. – Присаживайся, нечего на фоне неба отсвечивать. Сохатый не дремлет, может и целить. Стрельнет и нет Дока, а мне потом выговор и вообще перед Гипсом неудобно.
– Ага, – быстро сел на мешок Трофим. Теперь его голова была чуть выше расставленных квадратом мешков с песком, и выцелить снизу его было практически невозможно.
– Ну рассказывай, как тебе ребята, как кадры наши, сам что надумал? – спросил Баян включая электрический чайник в розетку.
– О! – удивился Трофим у вас и здесь электричество есть.
– А как же, – не без самодовольства ответил Баян, – у нас тут с электричеством вообще порядок. Сейчас чайку сообразим, повечеряем… это знаешь милое дело, я вот сейчас вижу облака к вечеру разойдутся, может и солнышко посмотришь. У вас на Янтаре такого небось нету?
– Не-а, – качнул головой Трофим, – а это что? – спросил он указав на синий полупрозрачный подрагивающий предмет, привязанный веревочкой к стулу.
– Это обогреватель наш, из "капли" сделан, удобная штука. Ни дыма, ни огня, только тепло. Правда настраивается всего один раз, и потом так и работает. Так что если его в комнату взять, перегреемся, а тут на сквозняке в самый раз. Веревочкой его привязал, чтобы не выпнуть случайно, а то всякое бывает. Вон как-то сохатые начали пуляться, я залег а он вылетел, ну случайно получилось, так я потом тут лежал мерз как цуцик, нам же снайперам двигаться нельзя, работа ответственная. С тех пор так, на веревочке.