— Акула?
— Да, Нострадама.
— Ты куда?
По нужде?
Я с тобой. — Нострадама перестала плакать.
— Нет.
Я – купаться.
Вся чешусь.
После плаванья на галере.
Еще мне противно.
На мне лежал толстый надсмотрщик.
Потный.
Вонючий.
Мне кажется, что я стала вонять, как и он.
— На тебе лежал надсмотрщик?
— Что удивительного?
— Но ты же…
— Хочешь сказать, что я — уродина? — Луиза усмехнулась.
Не стала раскрывать правду.
Придерживалась варианта Цезия. — Петручио надсмотрщик полоснул меня кинжалом.
По лицу.
Обрезал волосы.
За то, что я сопротивлялась.
Сопротивлялась.
А надсмотрщик Петручи так и не смог.
Разозлился.
Поэтому меня изувечил.
— Ты не уродина, Акула.
Ты — красивая.
Зловеще красивая.
Шрам тебя не уродует.
— Другие считают иначе.
— Нужно только волосы подравнять.
Хочешь, я тебе помогу?
— Не надо, — Акула ответила резко.
Излишне резко. — Не трогай мои волосы.
Не вздумай мне помогать. — Луиза направилась к костру.
— Акула?
— Да, Нострадама.
— Не так быстро.
Я хромаю.
Не успеваю за тобой.
— Захочешь — догонишь.
Я не буду подстраиваться под твой шаг.
И тут же Луиза подумала:
«Почему я так жестока с Нострадамой?
Она же тоже из Норда.
Тоже — рабыня.
Наверно, я потому с ней резкая, что чувствую обман.
В чем-то Нострадама меня обманывает.
Сразу стала набиваться в подруги.
Почему?
И ее хромота.
Может быть, Нострадама притворяется?
Прикинулась хромой.
Чтобы ее не продали для забав.
Чтобы к ней не приставали надсмотрщики.
Но тогда, почему говорила, что девушки из ее крайних земель хотят парней?»
Косплея не спала.
Она сидела у огня.
Задумчиво смотрела на языки пламени.
В котле что-то бурлило.
«Наверно, похлебка нам на утро», — Луиза подумала.
Главная над рабынями подняла на Луизу взгляд:
— Акула?
— Ты знаешь, мое имя?
— И имя твое знаю, Луиза.
И кличку.
Я должна все знать.
Присаживайся. — Косплея не обращала внимания на Нострадаму.
— Спасибо.
Косплея.
— Да, Акула.
— Я должна искупаться, — Луиза сказала — «должна», а не «хочу».
— Река рядом.
За пирамидой.
Вернее — ответвление от могучей реки.
Рабы прорыли.
Так ближе воду носить.
— Рабы?
Ты не считаешь себя рабыней?
— Акула?
— Да, Косплея.
— Ты пришла поговорить?
Или спросить дорогу к купальне?
— О купальне.
— Тогда иди по тропинке.
Не засыпай потом.
Скоро подъем.
— Да, Косплея, — Луиза развернулась.
Чувствовала тяжелый взгляд главной.
Оглянулась.
Но Косплея не смотрела на нее.
Луиза быстро дошла до канала.
Вода была неподвижная.
Масляная, как небо.
Луиза с наслаждением вошла по колено.
— Песок под ногами, — Луиза улыбнулась. — Водичка тепленькая.
Не то, что в нашей реке.
И рыба, наверняка, здесь другая.
Больше рыбы.