Почему — одним ничего и много?
А другим — все и много.
— Акула! — Нострадама подоспела.
Тяжело дышала. — Как водичка?
— Тебе понравится.
— Ой!
Вода горячая.
— Нам после Норда все кажется горячим, — Луиза засмеялась.
Вода смывала печаль.
Нострадама медленно добрела до Луизы:
— Тебе помочь вымыться?
— Я что?
Я – калека?
— Нет.
Но я думала.
— Не думай, Нострадама.
Рабы не думают.
Рабы исполняют, что им прикажут. — Нырнула.
И тут пожалела.
Шрам под водой забился болью. — Ой.
Вода соленая.
Как в море.
— Наверно, в земле много соли, — Нострадама плескалась рядом. — Поэтому вода просолилась.
Пощипывает.
— Шрам болит, — Луиза быстро свернула купание.
Помылась кое-как — и ладно.
— Шрам болит? — Нострадама вышла за Луизой. — Я сниму твою боль.
Я умею.
Мой дед — колдун.
— Колдун?
Твой дед?
Что же он тебя не избавил от хромоты?
Колдунов не бывает.
— Не всякие недуги можно излечить, — Нострадама пальчиком провела по шраму на лице Луизы.
«Пальцы Нострадамы тонкие.
Белые.
Красивые пальцы». — Луиза подумала.
Нострадама водила пальчиком по свежему шраму.
Надавливала кожу около шрама.
— Губы твои шрам обошел.
Губы целые. — Нострадама пропела.
— Боль прекращается, — Луиза закрыла глаза.
— Я не смогу убрать шрам.
Но боль я прогоню. — Нострадама уже двумя руками гладила лицо Луизы.
— Прекрати, — через пару минут Луиза попросила. — Я задыхаюсь.
— Уверена? — Нострадама прошептала.
В ее голосе была улыбка.
— Твои прикосновения воздушные.
Почти не кажутся прикосновениями.
Они — непередаваемо нежные.
Я чувствую каждым нервом.
Ощущается как…
— Как любовь?
— Что — как любовь? — Луиза вздрогнула.
— Мои прикосновения ощущаются, как любовь?
— Ты знаешь любовь?
— Нет.
Акула?
— Да, Нострадама.
У тебя была подруга?
— Подруга?
Да.
Ребекка.
Мы вели совместное хозяйство.
Мы — сверстницы.
Нам по девятнадцать лет.
Жили в доме.
На берегу реки.
Ловили рыбу.
Продавали рыбу и лесные ягоды.
Хорошо жили.
Но Ребекка не была моей подругой.
Она — есть моя подруга.
Всегда.
— Правильно, когда подруга.
Хорошо — когда всегда. — Нострадама левой ладонью гладила лицо Луизы.
Правая рука Нострадамы упала вниз.
Луиза резко села.
Упала на спину:
— Ты что, Нострадама?
— На твоем лице написан ужас, Луиза.
— Никогда.
Никогда я не испытывала ничего подобного, — Луиза пролепетала. — Нет-нет.
Испытывала.
Мне с Ребеккой было замечательно.
Но сейчас?
Неужели, все было — в воображении? — Луиза закрыла лицо руками.
— Что случилось? — Нострадама опустилась рядом с Луизой.
Добавила мягко. — Песок теплый.
Люблю тепло.
— Все любят тепло, — Луиза пыталась собраться с мыслями. — То — было в прошлом.
К настоящему не имеет значения.
Наш с Ребеккой дом сожгли.
Ребекка ищет меня?
Или считает, что я сгорела в доме?